Читаем Пятьдесят-на-пятьдесят полностью

Виктор. Нет, подождите, участковый это и решит. Всё равно без него я ничего не буду изымать.


Затемнение.


Действие 4. Сцена 2.


Лица:

Виктор

Наташа

Олег Иосифович, участковый


Дом Наташи. Обстановка не изменилась. Наташа продолжает заниматься уборкой. За сценой разговаривают по пути к дому Наташи Виктор и Олег Иосифович, по содержанию — продолжение их разговора. К завершению подходят к дому Наташи.


Виктор. Вот такие вот дела, Олег Иосифович…


Олег Иосифович. Да, уж лучше и не придумаешь. А я ведь Ларисину семью хорошо знал. Мы же с отцом её погодки, оба июльские, он, Серёжка-то, помоложе меня всего на три недели. Казаковали мы тут с ним. Я-то побойчей был. Да и он не отставал… Мы с ним с тридцать шестого. В пятьдесят четвёртом, осенью, в армию призвали. Попал он на Алтай, оттуда и невесту себе привёз.


Виктор. А вы где служили?


Олег Иосифович. В Белоруссии. А женился на местной, Валечке моей. Так и дождалась меня. Серёгу-то прозывали Петрухой, я уж ему говорил потом, когда в семидесятом, что ли, вышел этот, где «восток дело тонкое», там тоже Петруха был…


Виктор. «Белое солнце пустыни».


Олег Иосифович. Да, он самый. Вот и говорю ему, что не один ты Петруха оказался… Да, вот как у него получилось. Детишек думал нарожать. Очень он любил детей. Да вот не получилось. Умерла рано его алтайка, прямо в месяц убралась. И сами долго, вот, не прожили. Вот вся семья их и закончилась, на Лариске… А я был Орлом, Орлов, потому что… Он Петруха, я — Орёл.


Подходят к дому Наташи.


Виктор. Олег Иосифович, понятых надо бы.


Олег Иосифович. Помню, Виктор. Только вот с Наташей поздороваюсь — и за понятыми.


Стучат в дверь.


Наташа. Заходите, не заперто. …Ой, здравствуйте, Олег Иосифович!


Олег Иосифович. Здравствуй, здравствуй, красавица! — вот, привели под конвоем (показал на Виктора). Наташа, не знаешь, дома ли Андреевы?


Наташа. Обычно дома, куда же им идти?


Олег Иосифович. Пойду, позову. А нет, так и других найду. Так что ждите (уходит).


Виктор в комнате, за столом, перебирает свои бумаги. Что-то пишет. Наташа в кухне, занимается хозяйством. Стук в дверь. Наташа пошла открывать.


Действие 4. Сцена 3.


Те же и понятые.


Олег Иосифович. Вот, прошу любить и жаловать, Николай Иванович и Тамара Васильевна, Андреевы, вот и паспорта их. Согласны присутствовать при нашем изъятии.


Понятые (Николай Иванович). Здравствуй, Наташа, и молодой человек (Виктору) — тоже здравствуйте.


Виктор. Добрый день.


Все проходят в комнату. Виктор взял у Олега Иосифовича паспорта понятых.


Виктор. Наташа, дайте, пожалуйста, и ваш паспорт. (Наташа отходит к буфету). И ваше удостоверение, Олег Иосифович… (Олег Иосифович достаёт удостоверение и кладёт на стол перед Виктором)… Так, Николай Иванович… и Тамара Васильевна, Андреевы, правильно?


Понятые. Да, да (закивали оба).


Наташа подходит с паспортом, подаёт его Виктору.


Виктор. Сейчас при вас, мной, Нефёдовым Виктором Викторовичем, младшим лейтенантом следственного отдела, и в присутствии известного вам участкового будет произведено изъятие у гражданки Красновой Натальи (посмотрел в паспорт Наташи) Ивановны, вашей соседки, женской сумочки и её содержимого. Вы это должны посмотреть и удостоверить подписью, что так всё и было. Понятны ваши действия?


Понятые. Понятны, понятны (одновременно).


Виктор. Но, на всякий случай, Наташа здесь не причём, сумочка эта не её. Это я от пересудов всяких.


Виктор заполнил протокол данными паспортов и удостоверения.


Виктор. Наташа, дайте, пожалуйста, сумочку.


Наташа открыла шкаф, покопалась в его глубине и положила на стол небольшую сумочку лиловатого цвета.


Наташа. Вот, пожалуйста, в целости и сохранности.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»
Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»

Работа над пьесой и спектаклем «Список благодеяний» Ю. Олеши и Вс. Мейерхольда пришлась на годы «великого перелома» (1929–1931). В книге рассказана история замысла Олеши и многочисленные цензурные приключения вещи, в результате которых смысл пьесы существенно изменился. Важнейшую часть книги составляют обнаруженные в архиве Олеши черновые варианты и ранняя редакция «Списка» (первоначально «Исповедь»), а также уникальные материалы архива Мейерхольда, дающие возможность оценить новаторство его режиссерской технологии. Публикуются также стенограммы общественных диспутов вокруг «Списка благодеяний», накал которых сравним со спорами в связи с «Днями Турбиных» М. А. Булгакова во МХАТе. Совместная работа двух замечательных художников позволяет автору коснуться ряда центральных мировоззренческих вопросов российской интеллигенции на рубеже эпох.

Виолетта Владимировна Гудкова

Критика / Научная литература / Стихи и поэзия / Документальное / Драматургия
Пигмалион. Кандида. Смуглая леди сонетов
Пигмалион. Кандида. Смуглая леди сонетов

В сборник вошли три пьесы Бернарда Шоу. Среди них самая знаменитая – «Пигмалион» (1912), по которой снято множество фильмов и поставлен легендарный бродвейский мюзикл «Моя прекрасная леди». В основе сюжета – древнегреческий миф о том, как скульптор старается оживить созданную им прекрасную статую. А герой пьесы Шоу из простой цветочницы за 6 месяцев пытается сделать утонченную аристократку. «Пигмалион» – это насмешка над поклонниками «голубой крови»… каждая моя пьеса была камнем, который я бросал в окна викторианского благополучия», – говорил Шоу. В 1977 г. по этой пьесе был поставлен фильм-балет с Е. Максимовой и М. Лиепой. «Пигмалион» и сейчас с успехом идет в театрах всего мира.Также в издание включены пьеса «Кандида» (1895) – о том непонятном и загадочном, не поддающемся рациональному объяснению, за что женщина может любить мужчину; и «Смуглая леди сонетов» (1910) – своеобразная инсценировка скрытого сюжета шекспировских сонетов.

Бернард Шоу

Драматургия