Пятьдесят оттенков ярости (СИ)

— Не могу не согласиться. Помнишь, как папа нарисовал себе кошачьи усы, и весь вечер мяукал?

— О, да! Еще помню, как мы с ним носились по всему дому, а мама пыталась сердиться, но сама смеялась. Вот такую семью я хотел. Поэтому был очень разочарован, когда Хулия сказала, что отец Химены — не я. И все же решил за ней приглядывать. Так покажите мне ее. Пожалуйста.

— Всему свое время, дядя, — ответил я. — Пока проходите в столовую Сейчас все спустятся.

Проводив взрослых за стол, мы с Маттео вернулись в гостиную.

— Слушай, — поинтересовался я, — а ты рассказал Луне о жизни Хим все в подробностях?

— Пришлось, — развел руками мой приятель. — Говорю же, она меня пытала.

— Как именно, можно узнать? — захихикал я.

— О, брат! — фыркнул Маттео. — Это было равносильно тому, чтобы помахать перед ребенком конфетой и спрятать ее обратно, в карман.

— То есть? — не понял я.

— Она, прости за подробности, ласкала мой член ртом, но не давала кончить, пока я все не рассказал.

— Да уж, — поморщился я. — Можно было обойтись и без таких подробностей. Ладно, неважно. Идем, поторопим остальных.

Комментарий к Глава 34

Автор смертельно устал, но выложил главу! Жду отзывов в режиме Хатико.)))

========== Глава 35 ==========

Минут через двадцать мы всей компанией спустились вниз. Хим и Нина заметно нервничали. Откровенно говоря, я не знал, кого утешать. На всякий случай взял за руки обеих сразу, но понимал, что не могу так войти в столовую, а то мои родители и дядя Леон подумают невесть что. В поисках помощи мой взгляд метнулся к Маттео, и, надо отдать ему должное, он понял меня без слов. Мой лучший друг объявил:

— Ребята, давайте так. Многих из вас родители и дядя Гастона в глаза не видели, поэтому я предлагаю представлять вас постепенно. Первым, на правах хозяйского сына, войду я вместе с Луной. После нас по моему сигналу — Нина. Затем — Нико. А последней Гастон заведет Хим, чтобы представить ее дядюшке.

Никто не нашелся, что возразить, поэтому Луттео, держась за руки, шагнули в столовую. Через минуту кто-то коротко стукнул в дверь. Мы быстро поняли, что это — сигнал. Нина с сожалением отпустила мою руку и тоже вошла. Это дало мне возможность наклониться к сестре и спросить:

— Ты в порядке?

— Очень волнуюсь, — тоже шепотом призналась она. — Мне просто не верится, что там, за дверью, действительно, мой отец.

— Да, он там, Хим. Я его лично видел.

— Знаю. Я…

Но тут в дверь снова стукнули, и вошел Нико.

— Я просто переживаю, понравлюсь ли ему, — продолжила рыжая.

— Он тебя полюбит, — успокоил я сестренку. — Полюбит мгновенно и всей душой. Как любим тебя Ям, Рамиро, Луна, Нина, Маттео и я.

— Почему ты так уверен?

— Потому что тебя, малышка, невозможно не любить, — пояснил я, услышав последний стук. — Идем. Все будет хорошо. Мы вместе прошли в столовую. Все, кроме Луны и Маттео уже сидели. Я обратил внимание, что Нину мой отец посадил рядом с собой, глядя на нее по-отечески. Посмотрим, что будет дальше. Посмотрев на Маттео, я понял: он ждет, когда я сам представлю Хим. Мудрое решение.

— Итак, дядя, — подытожил я. — Представляю Вам Химену.

Но ни один, ни вторая меня уже не слушали. Они смотрели друг на друга, как завороженные, не мигая. Между ними как будто на глазах зарождалась особая связь. Связь, которую уже ничто и никогда не разрушит. Спустя минуту, дядя Леон поднялся, вышел из-за стола и приблизился к девушке. А та выпустила мою руку и неуверенно шагнула навстречу. Отец и дочь замерли в паре десятков сантиметров друг от друга, не глядя ни на кого. И вот, наконец, Леон Кастро тихо сказал:

— Мой ребенок! И никакой тест ДНК мне не нужен, чтобы это знать. Моя дочка!

По лицу Хим текли слезы. Я понимал, почему. Именно такого поведения со стороны отца она и хотела больше всего. Ей было важно, чтобы он узнал в ней свою родную кровь до того, как мы сообщим об экспертизе. И это произошло. А теперь моя сестра могла выдавить только два слова:

— Мой отец!

Но в этих словах было столько смысла и столько любви! Все, кто находился в столовой, почтительно притихли, давая отцу с дочерью еще посмотреть друг на друга. Наконец, Маттео деликатно прочистил горло и заявил:

— Ладно, давайте присядем и обговорим все подробности этой истории.

— Да, да, — словно очнувшись, пробормотал дядя Леон, и протянул Хим руку. Та помедлила секунду, но ухватилась за нее. А через мгновение они вздрогнули, снова уставившись друг на друга. Я только тогда сообразил: это был первый физический контакт отца с дочерью. И, если после такого очевидного зова крови, кто-то еще усомнится в наличии родственной связи, я лично дам этому человеку в лоб. Дядя Леон посадил Хим между собой и Нико, который немедленно взял свою возлюбленную за другую руку. Только после этого расселись мы с Маттео и Луной. Когда я опустился рядом с Ниной, та тоже взяла меня за руку, почувствовав, похоже, что сейчас взорвется бомба.

— Так, — подытожил мой отец, — Леон, может, ты расскажешь, что у тебя была за интрижка с Хулией Мединой?