Пятьдесят оттенков любви. Свадьба и развод по-русски

Захлопнувшаяся за ним дверь к большой радости отделила ее от Артура, вернув на прежнее место в ее сознании утраченное с его приходом ощущение безопасности. Катя выпустила из себя глубокий вздох облегчения. Ну и дела, еще никогда в своей жизни она не сталкивалась ни с чем подобным! Даже представить не могла, что среди человеческого рода водятся подобные экземпляры. Ее взгляд упал на стол, на котором гордо возвышалась башенка недопитой бутылки вина в окружении нескольких лежащих у ее подножья пирожков.

Что-то смущало ее, какая-то мысль, как летающий в комнате неугомонный комар, не давала покоя, не позволяла спокойно отправить на склад ненужных воспоминаний это только что благополучно завершившееся для нее нежданное испытание. Артур произнес одну фразу, от которой мгновенно изменился ритм ударов ее сердца. Ей не хотелось ее повторять, она делала вид, что не может ее восстановить в памяти. Но его слова, подобно барабанному бою, так громко звучали в ушах, как будто бы их постоянно повторял репродуктор, что обманывать себя дальше становилось не только бессмысленным, но и смешным занятием.

Неужели Артур все-таки прав и он понравился ей? Такого просто не может быть. Этот нахал, хам, наглец — да во всем его длинном и тощем теле нет ни одной положительной клетки. Да, он очень необычен и говорит странные вещи. Но если подумать над ними… Вот уж чего она не собирается делать, так это ломать голову над его идиотскими парадоксами. Она может дать на отсечение руку, что кассету с этим текстом он вставляет в свой мозг всякий раз, когда встречает женщину, которую желает соблазнить. Вычитал эти мыслишки в какой-нибудь дурацкой книжонке, которых сейчас, как кроликов, расплодилось видимо-невидимо, а теперь выдает их за собственные измышления. И, наверное, есть немало дур, которые клюют на эти дешевые трюки.

Да как он только посмел произносить все эти неприличные слова в ее присутствии? Катя едва не задохнулась от возмущения. Ну, ничего, она покажет ему при следующей встрече, как относится к нему.

Катя почувствовала, что почти успокоилась, и в это мгновение вдруг снова поймала себя на том, что скука вновь стала вить в ней свое гнездышко. Запал негодования ослабел, а другого достойного для внимания объекта ни внутри нее, ни вне не было. Но она уже понимала: если останется в своем номере, то через некоторое время, подобно собаке на луну, начнет выть от тоски. А значит, она должна любым способом хоть как-то развлечь себя, дабы не позволить в ее мозгу слишком глубоко укорениться некоторым совсем ненужным ей мыслям…

Катя вышла на улицу. Было прохладно и пасмурно, ветер, словно тренируясь перед боксерским поединком, то и дело норовил ударить в лицо и к тому же бесстыдно пытался залезть под платье; нависшая над головой стая тяжелых серо-сизых туч грозила в любую секунду просыпать на землю огромные горсти дождевых зерен.

Она решила погулять по городу и, несмотря на непогоду, храбро отправилась в путь.

Город был маленький и какой-то унылый. Белые безликие дома образовывали узенькие, как пеналы, и извилистые, как русло ручейков, улицы, не давая себе труда по созданию нечто достойного, на чем мог хотя бы на мгновение зацепиться тоскующий по красоте взгляд. Не радовали и магазины, предлагая покупателям дежурный ассортимент курортных товаров. Она направилась к генуэзской крепости, вошла на территорию некогда мощной средневековой твердыни. Но, ни ощетинившие зубьями крепостные сооружения, ни останки старинных строений, ни даже замечательный вид на море и горы, который открывался со смотровой площадки, никак не могли поглотить ее внимание. Ее мысли витали совсем в другой эпохе и совсем в другом месте, нежели чем в том, где пребывало ее тело. Всегда любознательная к новым впечатлениям и сведениям, Катя позволяла рассказу экскурсовода почти полностью пролетать мимо ее ушей. Вместо этого она то и дело поглядывала на свои часики с ужасно медленно ползущими, как две старых и ленивых черепахи, стрелками.

Она вышла из крепости, снова зашагала по улицам, погружая ноги в ковер из толстых и мягких слоев пыли. Внезапно по ее голове, плечам, груди застрочили точными очередями крупные капли. Дождь был холодный, за несколько секунд превратил ее одежду в одну сплошную мокрую тряпку, которая, как страстный влюбленный почти намертво прилипла к телу. Почему-то, уходя из номера, она не захватила зонтик, и сейчас ей не оставалось ничего другого, как броситься бежать со всех ног. И хотя пробежка под падающим сверху ледяным душем была не из самых приятных процедур, Катя, как ребенок, радовалась этому купанию. Оно остужало ее, успокаивало, избавляло от внутреннего напряжения, концентрировало мысли на не слишком приятной, но зато абсолютно безопасной теме — борьбе с холодом и с осадками.