Пятьдесят три письма моему любимому

Я подняла вверх три пальца.

– Погоди. – И беззвучно переспросил: «Три дня?» – Тина, освободи в моем расписании три следующих дня. – Он кивнул. – Да, знаю. Перенеси это. – Он задумчиво поглядел на меня. – И, Тина? Можешь быть на сегодня свободна.

Он повесил трубку, снова сел в кресло, сцепил пальцы и снова уставился на меня.

– Что? – Мое сердце неровно забилось.

– Не смей больше так делать.

– Что делать?

– Врываться в мою жизнь и ожидать, что я все брошу ради тебя.

– Тогда не присылай мне анонимных посылок и не делай вид, что не хотел позвать меня сюда.

– Туше. – Он снова окинул меня оценивающим взглядом. – Ты научилась держать удар. Мне это нравится. А теперь иди сюда, чтобы я смог поцеловать тебя так, как до смерти хотел с того момента, как ты зашла в эту комнату.

Первый поцелуй был нежным, такое мягкое возобновление знакомства наших губ, словно мы спали и старались не разбудить себя, чтобы сон не кончался. Но уже от второго все мои внутренности свились в тугую спираль. Он пожирал мой рот с силой, которая пугала и возбуждала одновременно. Я обхватила руками его спину, прижалась к нему всем телом, отдаваясь порыву. Когда я ощутила полнейшее смятение, он оторвался от моих губ и взглянул мне в глаза.

– Ты загнала меня в ад, ты в курсе?

– Мы оба знали, что это не может продолжаться вечно.

– И все равно мы снова здесь, Шейда, – вздохнул он. – Что мы делаем?

– Три дня, – прижалась я лицом к его груди. – Я не думала, что будет потом.

– Три дня, да?

Я завизжала, когда он подхватил меня рукой под коленки и поднял вверх.

– Тогда лучше пойдем. Тебе, дорогая, надо довольно много мне возместить. – Ухмыльнувшись, он понес меня из кабинета.

– Трой, поставь меня! Нас могут увидеть.

– Даже не надейся. Ты столько раз от меня удирала. – Он не обращал никакого внимания на потрясенные взгляды встречных. – И потом, так проще, чем тащить тебя на плече, чтобы ты визжала и брыкалась.

– Дикарь, – сказала я, когда он сгрузил меня на переднее сиденье машины. – Куда мы едем?

– Пока ко мне.

– Я думала, мы у тебя не встречаемся.

– Ты сделала исключение на три дня. Я делаю тоже.

Мы поднялись в его лофт на персональном лифте. Двери открылись и закрылись. Мы даже не заметили этого. Он прижимал меня к стене, нога между моих бедер, пальцы в моих волосах, губы сцеплены в жарком поцелуе. Пока не раздалось новое «динь», означающее, что лифт снова в подвале, мы не отпускали друг друга даже ради глотка воздуха.

– Ты жутко меня отвлекаешь. – Он снова нажал кнопку лофта и вернулся к моей шее.

– Не ругайся.

– Не ругайся, не кури, не пей. Это оставляет мне единственный выбор. – Он обхватил меня за задницу и притиснул к себе. – Придется тебе заменить этим все остальное. – Его рука, скользнув по моему бедру, закинула мою ногу к нему на талию. – Надеюсь, ты к этому готова, потому что, как только мы окажемся там, ты в моем распоряжении. И будешь делать все, что я хочу.

Я воздала безмолвную благодарность за то, что он держал меня, иначе я оказалась бы на полу, растекшись в дрожащем предвкушении.

На сей раз нам удалось выйти из лифта. Он отпирал дверь одной рукой, не желая отпускать меня даже на секунду.

– Ну вот, – пропустил он меня вперед.

Я огляделась. Он превратил пустое, индустриальное пространство в теплый, уютный дом.

– Ну вот. – Улыбнувшись, я обернулась к нему. – Выглядит потрясающе.

– Тебе нравится?

Я кивнула.

– И место отличное. У тебя, похоже, был неплохой риелтор.

– Ну да. Самый лучший. Вот только у нее есть дурная привычка убегать от меня. – И он закрыл за нами дверь.

– Садись, – указал он мне на небольшой кожаный диванчик, собирая раскиданные по всей комнате носки и газеты.

– Ты обедала? – спросил он.

Словно услышав его, мой живот заурчал.

– Это значит нет, – рассмеялся он. – Как насчет того, чтобы я чего-нибудь приготовил? Ты любишь пасту?

– Давно ли ты научился ориентироваться в собственной кухне?

– Ты удивишься, сколько всего я выучил с тех пор… Ну с тех пор, как перестал вести такую активную светскую жизнь. А самое главное – всегда начинать с хорошей музыки. – Он нажал на пульт стереосистемы. Низкий ровный голос Ленни Кравица разлился в воздухе.

– Хочешь, ты будешь чистить, а я готовить? – он протянул мне нож и разделочную доску.

– Так, посмотрим, – открыл он холодильник. – Базилик, авокадо, чеснок… – Сделав паузу, он сунул чеснок обратно. – Нет, обойдемся без чеснока. – Он подмигнул мне. – Помидоры черри, пармезан… У нас все есть.

– Не надо хранить чеснок в холодильнике, – ляпнула я, делая вид, что меня совершенно не волнует необходимость находиться в такой близости от него.

– Нет? – он поцеловал меня. – Ты должна приходить и исправлять все мои ошибки.

Черт, теперь мои колени дошли до состояния полной желефикации. Я вымыла авокадо и приступила.

– Как ты их хочешь?

– Вот так. – Он обхватил мои руки сзади и стал показывать. – Почистить… порезать… вынуть косточку…

Все его слова звучали сексуально до смешного.