Пятикнижие чудес советских евреев

Так что нет нигде евреям покоя и безопасности. Кроме того, всегда находятся самонадеянные генералы, такие как Шарон, Рабин, Барак и сто сорок их отставных коллег, которым наивные израильтяне доверяют политическое руководство и которые идиотски верят в необходимость хотят. Генералы в душе презирают гражданское население и готовы его выгнать из своих домов, а также разрушить их синагоги и тысячи гектаров парников.

Любавический Ребе Менахем Мендель Шнеерсон и его ученики-хасиды считали пять миллионов участвующих в еврейской жизни евреев Америки и пару миллионов явных и неявных евреев остального мира обязательным страховочным резервом еврейского народа на случай, не дай Б-г, уничтожения государства Израиль и истребления живущих там евреев. Вот уже 70 лет именно на это направлены сотни резолюций ООН, ежегодно принимаемых по воле правительств не менее 140 государств, обязательно включая Россию. Пока Израиль может существовать в море мусульманского и христианского антисемитизма и злобы благодаря праву «вето» США. Причём представитель США накладывает «вето» вопреки антисемитскому Госдепу по настоянию еврейского лобби и лобби пятидесятимиллионной протестантской общины США.

Вряд ли можно надеяться, что где-либо ещё возникнет в обозримом будущем столь значительное проеврейское и произраильское лобби, как в США. Однако вполне реально сохранение и увеличение страховочной популяции евреев в России и в других странах, то-есть людей живущих по правилам и законам иудаизма, и создания общин евреев. Пусть уж это будут общины под крылом Любавических хасидов как наиболее адаптивного и в то же время ортодоксального иудаизма. Любавический Ребе предвидел, что евреи всего мира и Израиля ещё долго будут зависеть от отношения к ним других народов и возможности проживать вместе с ними в их странах. Поэтому там, где это возможно, надо создавать дееспособные общины и налаживать еврейскую жизнь так, чтобы она была на пользу не только евреев, но и их соседей.

Эпизод 2. Пример «простого» чудаЛюбавического Ребе Шнеерсона

Через год, как мы приехали в Америку, наша дочь Августина (Тина) случайно нашла знакомую по учёбе в Московском финансовом институте. Та вышла замуж за еврея на двадцать лет старше её, который только что получил сертификат доктора медицины и открыл свой офис. Жили они далеко от нас, в Квинсе, и её подруга отвозила – привозила её на своей машине. Один раз Тина вернулась домой на такси, еле дошла до дивана и буквально упала на него, сказав, что ей плохо. Оказалось, что, будучи в гостях, она пожаловалась на головную боль. Бывший тут же врач спросил какая у неё страховка. Узнав страховку, он безо всякого осмотра предполагаемой больной позвонил в госпиталь, в котором он практиковал, повёз туда Тину на своей машине и представился её лечащим врачом. Там её уложили на кровать-каталку, и муж подруги предложил подписать бумагу о согласии сделать ей небольшую процедуру. Как потом оказалось, доверившись проходимцу, Тина, не читая, подписала бумагу о своём согласии на укол в позвоночник, откуда шприцем взяли на анализ кусочек спинного мозга в связи с подозрением врача на менингит.

Как потом оказалось, операцию проводила высококлассный врач, которая два часа назад прилетела в Нью-Йорк из Швейцарии. Она устала при перелёте. Поэтому она что-то сделала не так как надо. Тест делали под общим наркозом, и когда, придя в себя, Тина сказала, что ей «плохо», ей ответили, что это результат наркоза. Прождав ещё час «своего» врача, Тина пошла искать такси. Дома я перенёс Тину на кровать, с которой она потом полтора месяца вставала только на горшок, что сопровождалось у неё непереносимой головной болью.

У её постели перебывали три разных врача и все разводили руками – проведенная операция иногда сопровождается таким отрицательным эффектом. Это риск операции и пациентка дала на неё письменное согласие. Врач-муж подруги получил за «участие» в операции 6000 долларов, но ни разу не навестил свою пациентку. Когда я ему позвонил в третий раз, он стал мне угрожать, что позовёт друзей с Брайтон-Бич и те побьют меня и мою жену, если я на него пожалуюсь. Я не записал на плёнку наш разговор, и адвокат, которого я посетил, сказал, что он не берётся за это дело ни с точки зрения возможной медицинской ошибки, ни с точки зрения угроз по той причине, что у нас нет денег для предоплаты.

Здоровая молодая девушка в одночасье превратилась в инвалида. Врачи того госпиталя, где делали пункцию спинного мозга, предложили её исследовать и сделать операцию на позвоночнике. Госпиталь прислал санитарную машину, и двое санитаров отнесли её туда на носилках. Я поехал вместе с ней, и по дороге Тина стонала, когда машину трясло на плохих участках шоссе.