Пятисотлетняя война в России. Книга первая

Но самое главное, эта армия стояла на огромном долларовом валу, готовом немедленно накрыть и затопить нищую, лежащую в руинах сталинскую империю. И Сталин это отлично понимал. С лязгом　захлопнулся железный занавес, изолировав страну от внешнего мира, одновременно закрыв девственный советский рынок от какого-либо проникновения доллара. Последовала серия новых указов о запрещении населению иметь какие-либо суммы в валюте или в золотой монете.

Начиналось гигантское противостояние с самой мощной и самой богатой страной в мире. Зная о плане «доллара», возможно, не разбираясь в некоторых его чисто финансовых тонкостях, Сталин просто инстинктом самосохранения понял, что необходимо заставить Запад пускать как можно больше долларов на ветер, чтобы предотвратить прорыв валютного вала через железный занавес. Он полагал, что ему удастся ослабить давление на СССР и тем самым выиграть время.

Едва получив в свои руки атомное оружие, Сталин развязал войну в Корее, а когда эта авантюра чуть не кончилась для Северной Кореи катастрофой, подключил к войне и миллионы китайцев, сумевших завалить американцев трупами своих соотечественников и кое-как свести конфликт вничью. Американцам удалось сохранить суверенитет Южной Кореи, потеряв, как обычно, в 100 раз меньше людей и техники, но истратив на ведение войны денег в сто раз больше своих противников, что и было задумано в Москве.

Но если Москва истратила на корейскую авантюру много меньше, чем США, послевоенные советские расходы становились немыслимыми. На линии противостояния в центральной Европе концентрировались огромные армии, постоянно насыщаясь современным вооружением. Охваченная ужасом Европа　объединялась вокруг Америки, создав оборонительный союз НАТО. В ответ Сталин согнал подвластные ему страны Восточной Европы в Варшавский пакт. Патовая ситуация в Европе время от времени порождала кризисы, когда Сталин, будучи не в духе, неожиданно объявлял, прощупывая боеготовность Запада, что-нибудь вроде очередной блокады Западного Берлина. Гудел через территорию, занятую советскими войсками, американский воздушный мост, грозно ворочали орудиями танки на линии раздела, прогревали моторы бомбардировщики и истребители, слетали маскировочные сети с тысяч артиллерийских стволов. Но огня никто не открывал. Призрак Хиросимы и Нагасаки стоял перед всеми.

Но деньги тратились огромные.

И хотя у Советского Союза их, как обычно, катастрофически не хватало, Сталин подумывал уже о том, как в этой глобальной конфронтации перехватить инициативу. Пути было два. Первым был путь создания подавляющего военного превосходства над противником. Вторым — разрушение противника изнутри старыми ленинскими методами, используя в качестве инструмента пятую колонну из легальных, полулегальных и нелегальных коммунистических партий, способных вызывать социальные взрывы в западном мире всякий раз, когда это будет нужно Москве. А если понадобится, то не только социальные взрывы, но и взрывы настоящие. На военных базах, на боевых кораблях и в правительственных учреждениях, да и просто на многолюдных улицах.

Оба пути требовали огромных расходов.

Была задумана и начала осуществляться гигантская программа военного кораблестроения, ибо без　сокрушения американской морской мощи представлялось совершенно невероятной возможность захвата мировой гегемонии. Те стратегические возможности, которые флот Соединенных Штатов продемонстрировал в годы войны, сначала привели Сталина в трепет (пока у него не было атомной бомбы, вождь со страхом чуть ли не ежедневно ожидал американского десанта в Крыму), а затем стали предметом для подражания.

История закладки и строительства чудовищных линейных крейсеров типа «Сталинград» до сих пор не может найти разумного объяснения. То ли вождь всех народов совсем рехнулся после войны, то ли в этих мастодонтах был заключен какой-то уж очень глубокий, непостижимый для простых смертных смысл, ибо строить линейные крейсера (каждый стоимостью почти в 2 миллиарда рублей) в послевоенные годы было столь же оправданно, как и строительство весельных галер.

Параллельно создавалась и стратегическая авиация, фактическое отсутствие которой в годы войны очень нервировало вождя. Действия американских летающих крепостей над Германией и Японией, когда в одном налете участвовало до тысячи машин, когда меркло солнце, а бомбы сыпались в буквальном смысле слова как дождь, оказали огромное влияние на впечатлительного по натуре товарища Сталина. Он решил иметь такую же воздушную мощь и приказал выпущенному из тюрьмы Туполеву создать равный по силе стратегический бомбардировщик.

На подмосковный аэродром был доставлен американский стратегический бомбардировщик Б-29, совершивший в 1944 году вынужденную посадку под　Хабаровском, и Туполеву было приказано взять его за основу. Чтобы оправдать доверие вождя, Туполев снял с трофея чертежи и запустил модель в серию под более элегантным названием Ту-4.