Пятисотлетняя война в России. Книга вторая

Знаменитый певец явно скромничал, не упоминая, что стал наследником очень крупного бизнеса. Дело это начал еще в 1990 году некий Виктор Коен, наладивший выезд на запад по фальшивым еврейским документам. В 1991 году Коен был убит двумя выстрелами в грудь и контрольным выстрелом в голову. Его преемник Отари Квантришвили был застрелен в Москве при выходе из бани в апреле 1994 года. Следующим стал Сергей Тимофеев, но его уже в октябре 1994 года взорвали в собственном «Мерседесе», и делом занялись Кобзон с Колмановичем. Колманович считался израильским гражданином и даже успел отсидеть там 10 лет за шпионаж в пользу СССР. Вместе с Кобзоном они наладили в Израиле, Европе и, наконец, в США целую сеть антикварных и парфюмерных магазинов с одинаковым названием «Лиад и Натали». Лиад была дочкой Колмановича, а Натали — дочкой Кобзона. Отвечая на этот вопрос, знаменитый певец скромно улыбнулся и сообщил, что его дочь Наталья наконец-то получила возможность продолжить образование в Америке, куда ее совсем недавно отказывались впустить вместе с ним.

А между тем, в стране и мире росло недоумение и беспокойство: где президент Ельцин и что с ним? Рождались и умирали самые невероятные спекуляции. Когда ворота Центральной Клинической больницы закрылись за большой черной машиной с тонированными окнами, где якобы находился Президент, никто его больше не видел и ничего о нем не слышал, если не считать сбивчивых объяснений помощников, хотя по их растерянным лицам и бегающим глазкам было ясно, что и они сами ничего толком не знают.

По Москве прошел слух, что группа «Феликс» начала действовать, но решила первым уничтожить не Черномырдина, а самого Президента. Ельцин тяжело ранен, врачи борются за его жизнь. Масла в огонь подлил американский Белый Дом, официально выразив свою озабоченность относительно состояния здоровья Президента России. В переводе с дипломатического языка на человеческий это означало: «Да скажите вы что-нибудь определенное относительно вашего президента. Хотя бы жив он или нет?!»

Демократическая пресса с тревогой отмечала, что по подобному сценарию в России может произойти государственный переворот. Объявят, что Борис Ельцин с очередным приступом отправлен в больницу, а страной (и ядерной кнопкой) будет управлять начальник охраны или кремлевский комендант.

18 июля всем слухам и спекуляциям был положен конец.

Президента показали по телевидению прямо из больничной палаты. Борис Николаевич выглядел, надо сказать, неважно, но был полон оптимизма. Признав, что у него был «сердечный приступ», Президент сообщил, что полностью восстановился и вскоре собирается начать играть в свой любимый теннис. Он уже начал заниматься государственными делами в рамках времени, установленного лечащими врачами. В этом скоро все могли убедиться, поскольку комендант Кремля Барсуков был произведен　в генерал-полковники, а любимец Ельцина Шахрай назначен куратором Министерства Иностранных Дел и Внешней разведки. По Москве пошел гулять упорный слух, что именно Барсуков будет назначен новым шефом ФСБ.

Пока пресса судила и рядила, что можно ожидать от нового (седьмого за четыре года и 24-го, считая от Феликса Дзержинского) шефа тайной политической полиции, на территории специального Дома Отдыха Управделами президента был убит вместе с телохранителями президент банка «Югорский» Олег Кантор — один из крупнейших банкиров России. Сам Кантор был найден в фойе снятого им роскошного особняка с многочисленными ножевыми ранами и вспоротым животом, а его телохранитель — на дорожке парка с пулей в затылке и перерезанным горлом, но с зажатым в руке пистолетом ТТ. Подобные случаи уже никого особенно не волновали и рассматривались как нечто само собой разумеющееся. Раз ты такой смелый, что пошел в банкиры, го получай сполна, ибо как класс ты уже был полностью уничтожен еще в начале 1919 года. Уничтожен и ограблен. Никто уже также не сомневался и в том, что убийц никогда не найдут.

Никто их и не искал.

ФСБ, все еще не имеющая официального руководителя, неожиданно высадила десант своих оперативников во Владивостоке. Оперативники ворвались в кабинет начальника местной налоговой полиции генерала Александра Бондаренко, надели на него наручники, запихали в самолет и доставили в Москву, точнее — в Лефортово. Никаких объяснений по этому случаю дано не было.

В Москву самостоятельно и без наручников прибыл несчастный свергнутый президент Крыма Юрий Мешков. Он был уверен, что его отравили, как короля Людовика X.

В Узбекистане президент Каримов, который был гораздо умнее бывшего президента Крыма, инсценировал сам на себя покушение. Все покушавшиеся были схвачены на месте преступления, и узбекский народ еще теснее сплотился вокруг своего любимого вождя.