Пятицветный Парагон

По спине Мэн Хао пробежал холодок. Оказавшись в воздухе, в него вновь ударило восемь молний. Из его рта брызнула кровь, а лицо резко побледнело. Сейчас уже все ученики секты Бессмертного Демона не сводили с него глаз. Некоторые, похоже, наслаждались спектаклем. Другим его ситуация позволила дать выход накопившейся ярости. Но все без исключения с радостью наблюдали, как в него ударили молнии. Пара человек так вообще чуть ли не начала аплодировать.

"Проклятье! Что это за чертовщина?! Разве я не элитный ученик? Что происходит?!" Сейчас Мэн Хао стало по-настоящему страшно. Второй залп молний был значительно сильнее. Мэн Хао казалось, будто его тело вот-вот разорвёт на куски. Неожиданно он вспомнил о словах девушки. Она говорила о том, что он что-то натворил и о каких-то серьёзных неприятностях. И действительно у него были серьёзные неприятности. Судя по всему, его за что-то наказывали!

Внезапно в небе показалась большая группа практиков, которая летела в сторону четвёртого пика. Прибыло несколько сотен людей. Все они заметно нервничали. Заметив Мэн Хао, они с болью в глазах заговорили все разом:

— Старший брат, не сопротивляйся. В этот раз у тебя действительно большие неприятности. Почему... ты просто не признаёшь вину?

— Да, старший брат. Жрец секты вне себя от ярости. Тебе не стоило этого делать. Я до сих пор не могу поверить, что ты украл сокровище шестого пика и отдал его демонессе из клана Чжао!

— Глупости! Очевидно же, что именно обольстившая его демонесса толкнула его на путь злодеяний. Виноват не старший брат, а эта проклятая демонесса!

От их голосов у Мэн Хао голова пошла кругом. Ни с того, ни с сего начали просыпаться его воспоминания. С прояснившейся памятью Мэн Хао понял, что Кэ Цзюсы с четвёртого пика не всегда носил это имя. Некоторым людям надо трижды подумать, прежде чем действовать... Отец Кэ Цзюсы в ярости изменил имя сына на Цзюсы, которое означало "подумай девять раз". Он надеялся, что с новым именем его сын наконец-то начнёт сначала думать, а потом действовать.

Судя по его нынешней ситуации... смена имени не произвела особого эффекта на Кэ Цзюсы. В секте Бессмертного Демона он был заносчивым сынком в шёлковых панталонах. Замени его имя на Кэ Цзюбайсы, означающее "подумай девять сотен раз", и ничего бы не изменилось.

Да, он был элитным учеником. Но среди элитных учеников его культивация была самой слабой. К тому же среди них он больше всех злоупотреблял своим статусом. В секте не было такого человека, который бы не знал о его взрывном характере, любви ввязываться в драки и издевательствах над другими учениками. Не зря за ним закрепилось звание главного задиры секты Бессмертного Демона.

Заработанная им репутация вселяла в сердца учеников внешней секты такой ужас, что, завидев его, они тут же падали на колени. Даже учеников внутренней секты и конклава пробирала дрожь от одного упоминания его имени. Остальные элитные ученики только хмурили брови, наблюдая за его выходками. Он был настоящей головной болью для старейшин и семи великих жрецов секты.

Вся его жизнь состояла из цепочки абсурдных и нелепых эскапад. Его отцу Кэ Юньхаю, жрецу секты и парагону четвёртого пика, постоянно приходилось улаживать конфликты и последствия его выходок.

Несколько дней назад он похитил сокровище с шестого пика и отдал его чужаку. Всё равно если бы он уколол Небеса прямо в глаз. Даже его отец не мог ничего сделать, кроме как отринуть гордость и попытаться уладить этот случай.

Мэн Хао кисло улыбнулся, когда молнии-цепи вновь поместили его в центр платформы. Спустя какое-то время цепи исчезли. Но Мэн Хао знал, что, если попробует ещё раз встать, на него обрушится ещё больше молний.

— Маленький патриарх, старший брат, просто признай свою вину. Хватит уже бодаться со жрецом секты...

Прибывшая группа учеников с болью в глазах смотрела на Мэн Хао. Хотя Кэ Цзюсы за пределами четвёртой горы был настоящим смутьяном, на четвёртом пике к нему относились как к ребёнку и переживали за него.

Глава 569. Кэ Юньхай

Всё больше учеников собиралось на четвёртой горе, чтобы попытаться убедить Мэн Хао раскаяться. Его лицо было бледным как бумага, сам он при этом чувствовал уныние. Кто вообще мог представить, что всё так обернётся?

— Вы думаете, что сможете заставить меня признать вину? Забудьте об этом! — но тут глаза Мэн Хао блеснули решимостью. Он сделал глубокий вдох и спешно продолжил: — Цзюсы виноват! На сей раз Цзюсы действительно виноват!

После его слов толпа притихла. Собравшиеся на горе люди во все глаза смотрели на Мэн Хао, словно гадая, не послышалось ли им. Хоть все эти люди и пытались заставить его раскаяться, они не понаслышке знали о характере маленького патриарха. Он скорее умрёт, чем признается в чём-то. И всё же он только что признал вину.