Пятничная я. Умереть, чтобы жить (СИ)

Погоревав немного по поводу того, что напиться опять не удалось, шпион сбежал, мешок его потерялся, а Эйсон — скотина, Янис-Эль отправилась на боковую, от пьяной лени сняв только свое «мини-платье» и ремень с ножнами. Со вздохом устроившись на кровати, она немного посверлила взглядом по-прежнему запертую дверь в комнату дора Несланда, а после свернулась клубком и закрыла глаза. Было грустно и одиноко, как тому голубому щенку из старого советского мультика, с которым никто не хотел играть. И даже маленькие кадехо куда-то пропали, по всей видимости, предпочтя скучному обществу своей унылой хозяйки более приятную компанию. Янис-Эль потянулась к ним разумом, но щенки были чем-то очень сильно заняты и, по сути, от нее отмахнулись, послав в ответ что-то неясное — вроде торопливого «скоро-скоро-не сейчас».

Выпитого Янис-Эль на празднике, который все еще шумел под окнами, было явно мало, чтобы отрубить ей соображалку, но как раз хватило в качестве снотворного. Она и не заметила, как заснула, даже не загасив свечу. И наверняка проспала бы до утра, если бы ее не выдернули из дремы, словно репку из грядки. Янис-Эль села и уставилась на дверь, в которую кто-то упорно скребся. Впрочем, это «кто-то» было лишь оборотом речи. Потому как такое же настойчивое царапанье в голове со стопроцентной гарантией указывало на то, что к ней в гости заявились Чертик и Ангела.

— Паразиты мелкие, — заворчала Янис-Эль и поплелась открывать. — Ни минуты покоя измученной недоперепитием душе. Входите, что уж…

Продолжая ворчать, она открыла дверь, щенки тут же протиснулись в комнату. Но почему-то жопками вперед. Впрочем, недоумевала Янис-Эль недолго, потому как буквально через минуту поняла причину происходящего.

— Поросяточки мои! — почти простонала она и бахнулась на колени.

Щенки закрутили хвостами, кинулись лизаться и сопеть тепло и влажно Янис-Эль в лицо. Наласкав их, наобнимав и начесав им ушки и спинки, она наконец-то смогла отпихать их в сторону и потянула к себе влажный и очень холодный мешок из плотной кожи. Боги! Тот самый, который неизвестный шпион уронил со стены, и который ей самой не удалось найти при помощи магии. А эти малыши поняли ее нужду, как-то выбрались за стены, отыскали и притащили сюда. А она еще грешила на этот мир — мол, ни одного подарка к праздничку, кроме наивного, но очень вкусного сюрприза от поваренка!

В мешке лежали плотно свернутые в трубочку листы из той самой хрени, из которой были сделаны те, что Янис-Эль использовала, обучая детей вырезать звездочки. Развернув документы, она только собралась вчитаться в плотные строки, как вдруг почувствовала на себе пристальный неприязненный взгляд.

— Лучше не стоит, фьорнэ.

— А то что? — Янис-Эль, прищурившись, уставилась на того самого — высокого, которого и спугнула со стены, заставив уронить мешок, теперь лежавший у нее на коленях.

— А то пару ближайших лет будешь обслуживать своим тощим тельцем контингент тюрьмы в Роросе. До тех пор, пока не замучают тебя до смерти.

— С чего бы? — опять переспросила Янис-Эль и поднялась на ноги, одновременно отбрасывая документы и мешок себе на кровать — подальше от входа.

Щенки кадехо тихо рычали и жались к ногам, и Янис-Эль их понимала — было остро не по себе. Что-то такое присутствовало в этом типе — темное, опасное. Вот он скинул с головы плотный капюшон, открывая свои длинные черные волосы и острые уши эльфа, а после… После вытянул из-за ворота в точности такое же кольцо, что украшало шею Янис-Эль — с королевским вензелем.

Комментарий к Глава 23

Черт и ангел «кисти» юного Альфа: http://www.secondwindonline.com/library/public_preview/sw-images/articles/goodaboutprobono.jpg

Человек в капюшоне: http://s1.stdns.ru/up/user/cache/full/474213_1.1426187960.jpg

========== Глава 24 ==========

Янис-Эль уставилась на предъявленный ей аргумент во все глаза. Это что ж получается? Шпион — очевидный половинчик с человеческими глазами, в которых тем не менее были узкие эльфийские зрачки, и хоть и не такими длинными, как у чистокровных эльфов, но однозначно островерхими ушами, — вовсе не враг, а «свой»? Но о чем он тогда спешил доложить в столицу? Янис-Эль покосилась на отброшенные ей в сторону листки.

— Не твоего ума это дело, юная фьорнэ, — с каким-то совершенно мерзопакостным намеком в голосе сообщил черноволосый, и Янис-Эль мысленно возвела глаза к потолку — ну сколько можно? Или чувак не понимает, что именно подобные фразы — гарантия того, что любой почтет дело, от которого его или ее пытаются отвадить таким вот способом, именно что своим? Это ж как бензин, который плеснули в костер любопытства и упрямства.

«Придется меряться кольцами», — поняла Янис-Эль, вытащила из-за пазухи свой магический мешочек и молча предъявила его содержимое оппоненту.

Реакция была мгновенной — изумление, вспышка страха, сосредоточенное осмысление и новая, полная пошлых намеков ухмылка.

— Если ты легла под кого-то из Совета пресветлых доров, то это не значит…