Пятнистый Арлекин

Местный контингент всё больше приходил в восторг от происходящего. Спиртное текло рекой, а гостиная, походившая на зверинец, начала заполнятся обслугой и распорядителями. Помещение готовили ко второму раунду. Стол и стулья, что мы с Гектором привели в негодность, любезно поменяли на новые. Мелодии, передаваемые звуковой системой, начали приобретать зловещий характер, а свет в зале снова поменялся на полумрак с языками пламени по стенам и потолку, которые искусно имитировали видеопроекторы.

Ведущий умело заполнял паузы крылатыми фразами и выражениями, добавляя пафоса и интриги в происходящие события. Сформировавшиеся пары были следующими: Я играл с Рэвел, Артабан с Урсусом. На часах было двадцать пять минут второго, когда нас пригласили за игровые места. Артабана и Елисея заботливые официантки даже сопроводили под ручку, чтобы кто-то из них не спикировал по дороге носом о мраморный пол. Я очень надеялся, что Елисею после Альбиона выпадет жребий выйти из состязания. Участие его в суперигре, как он обещал зрителям, мне допустить было никак нельзя. Но сюрпризы на этом не закончились.

Когда нас разместили по местам, за соседним столом произошла очередная перезагрузка. Подвинув стул, к Урсусу и Артабану присоединился техасский ковбой Полакс. Елисей объяснил это так – Наш американский друг будет выбирать для нас ампулы. Уже выясняли, правила этого не запрещают, и мы хотим, чтобы он это сделал. У него рука лёгкая. А я и Артабан выпьем любую ампулу, которую он предложит – верно я говорю? – Артабан утвердительно качал головой, но, похоже, мало ориентировался в ситуации. На нервяке почти все игроки приняли на грудь больше необходимого.

Мы с Рэвел сидели молча. Часы отсчитывали последние минуты, и как не хотелось оттянуть этот момент, в зале появились вестницы судьбы.

На этот раз девушки, которые вносили ампулы для игры, представляли собой королевских пажей. В красных картузах и бордовых камзолах с аксельбантами, они появились снова из неоткуда. Всем своим видом они давали понять, что сейчас снова кто-то умрёт. Проследовав прямо к нам, разносчицы смерти поставили стеклянные подносы на столы и, отступив на шаг, зорко смотрели за нашей реакцией. Ампул на подносе было только пять.

За соседним столом была какая-то возня, все трое ржали, как кони, и громко матерились. Полакс, особо не вдаваясь в детали, быстро определился с выбором – Тебе, чувак, змейку, а тебе черепушку.

Мы с Рэвел таких эмоций не разделяли. Своего лица я не видел, но лицо моего нового союзника было белее снега и почти сливалось с её смокингом. Пришло время делать выбор. Рэвел взяла какую-то фигурку и, осушив её, как под гипнозом смотрела на свою видео стену. Я же глазами искал в толпе Веру, которая, по договорённости, должна была стоять за спиной Рэвел. Её там не было. Пошло что-то не так и, вероятно, у моего тайного агента проблемы. Мысленно я казнил себя. – Зачем, зачем я позволил ей пойти на такой рискованный шаг. Я должен был запретить ей вмешиваться, во что бы то ни стало.

Звон разбитого стекла привлёк всеобщее внимание. Справа от моего стола, шагах в двадцати, официантка разбила хрустальный бокал и собирала осколки. Девушек в подобных нарядах за эту ночь было около двадцати, но её я бы узнал из тысячи. Это была Вера.

Осторожно, незаметно для всех, она быстро провела ладонью по левой груди, и моментально заложив руки за спину, приняла позу телохранителя. Как остальной персонал, она ждала результатов Альбиона. Никто ничего не заметил.

Сердце. – Понял я однозначно – Надо брать сердце.

Спасительная фигурка ждала меня на стеклянной тарелочке. Моя заминка была очевидной, но становилась уже подозрительной. Уже не мешкая, я надломил ампулу и влил в себя содержимое.

Смятение и ужас, которые я ощутил в следующее мгновение, были несравнимы ни с чем. Все ампулы, а их было четыре, которые мне доводилось пить на последних двух играх, всегда имели один и тот же вкус. Солёно-кислый вкус прокисшего молока. Сейчас же вкус был приторно сладким, как у перебродившего сливового вина.

Словно потолок упал прямо мне на голову – Неужели я принял желчь павлина, неужели всё кончено, неужели она предала меня? – Я чувствовал на себе взгляд Веры, но сам глаза поднять не решался. Мне не хватало воздуха в лёгких, чтобы сделать очередной вдох. Вероломство и коварство пропитали насквозь этот и без того отравленный воздух. Злоба и жестокость этого места жгли мне ноги. – Счастливо оставаться, господа мерзопакостники. Хорошо, что всё заканчивалось, хотя бы так.

Глава шестнадцатая.

Гуд бай Америка.

Хьюстон у нас п…

– Братан, открой глаза, твой монитор зелёного цвета, ты опять выиграл – Словно после коматозного состояния я открыл глаза и попытался, что-либо понять.

–Как выиграл? – Изумлённо переспросил я.

Полуобморочное состояние не давало понять мне ровным счётом ничего из того, что происходит вокруг. Всматриваясь словно в туман, я даже не сразу сообразил, с кем разговариваю.

– Вандэвр?