Пятница, тринадцатое

Голубец долго смотрел ей в глаза, потом тихо кивнул и на этот раз удалился беспрепятственно. Правда, шел он, чуть сгорбившись.

* * *

— Кто там?! — подскочила я на постели, услышав настойчивый стук в дверь.

— Это свои, — заверил меня женский голос. — Откройте, пожалуйста, а то я боюсь.

Я накинула халат и подошла к двери. За ней оказалась Милена Волкова.

Выглядела моя соседка насмерть перепуганной и была очень смущена.

— Почему ко мне? — сразу же задала я вопрос. — Вы, по-моему, на втором…

— Да боюсь я заходить к этим, — виновато проговорила Милена, имея в виду Капустиных. — Майор не открывает, я уже стучалась. А молодые какие-то все из себя нервные стали. Ну я и к вам…

— А муж?

Милена развела руками.

— Проснулась одна. Засыпала — храпел рядом. А сейчас — никого.

— Что у вас стряслось?

— В окно к нам кто-то стучится, — дрожащим от страха голосом поведала Милена. — Страсть как боязно. Подходила — никого.

— Ну и?..

— Только лягу — все снова. Как будто кто просит войти. А ведь второй этаж.

— Может, птица? — на всякий случай спросила я, уж больно не хотелось спускаться к ней в номер. — Голубь какой-нибудь…

Но это предположение окончательно повергло Милену Волкову в ужас.

— Да что ж ты говоришь?! — заверещала она. — Тогда я вообще помру со страха.

— Почему?!

— Птица бьется в окно — значит, быть смерти, — зловещим шепотом сообщила мне Милена. — Примета верная, сто раз проверенная.

Я поняла, что мне не отвертеться. Заперев дверь, я спустилась вслед за Миленой в ее номер. Дверь у Волковых была распахнута, и со стороны окна действительно время от времени доносились какие-то неприятные звуки — то ли кто-то стучит, то ли кто-то царапается.

— Сначала змея, потом вот это, — тихо начала причитать Милена. — Хотели отдохнуть как люди, а тут одна напасть за другой.

Решительно подойдя к окну, я отодвинула занавеску и распахнула раму.

— Гайка, — сказала я, с трудом подавляя зевоту. — Обычная гайка.

— То есть?

— Ну вон, видите, — указала я пальцем на предмет, подвешенный на веревочке в правом верхнем углу окна. — Висит себе на ниточке, ее ветром колышет, вот она и стучит в стекло.

— Не вижу, — по-прежнему настороженно проговорила Милена.

— Дайте-ка мне стул! — попросила я. — И подержите за спинку. Да не меня!

Я вскарабкалась на подоконник и сорвала гайку вместе с веревкой с гвоздика.

— Вот, извольте убедиться своими глазами, — протянула я свой трофей Милене.

— Да кто ж это удумал?

— Думаю, что вам стоит поговорить с родителями Славика, — широко зевнула я. — Он запросто мог бы дотянуться досюда с балкона их номера.

Решив, что на этом моя помощь исчерпана, я направилась к двери.

— А Сема? — раздался мне в спину вопрос. — Где же Сема?

— Я не нанималась в сторожа к вашему мужу, — вздохнула я. — Впрочем, можете постучать в номер к Антонине Платоновне Меньшиковой, я слышала, как там недавно хлопнула дверь. Рискнете?

— Ох! — всплеснула руками Милена. — Да как такое возможно?

— Запросто, — заверила я ее не без злобы. — Ну все, я пошла.

— Нет-нет, постойте, и я с вами, — заторопилась Милена.

Может быть, и не стоило вот так ни за грош «сдавать» Сему Волкова, но я была зла на то, что прервали мой сон — так пусть же не только меня разбудят этой ночью. В конце концов, не стоит изменять жене так нагло, даже и по пьяной лавочке.

Даже и «новым русским». Впрочем… была тут какая-то загвоздка.

Ну никак, просто никак не тянула Милена Волкова на жену «нового русского». Баба как баба, сердечная и глуповатая, если говорить откровенно.

Я оказалась права.

Сема Волков действительно был в номере у Меньшиковой. Не знаю, чем они там занимались с Антониной Платоновной, но Милена, проявив изрядную настойчивость, выудила супруга прямо из ее кровати.

Сначала она долго стучала, с каждым разом все настойчивее и настойчивее, пока Меньшикова не подошла наконец к двери.

Я уже улеглась в постель, но звуковой фон в коридоре не давал мне заснуть, и я поневоле слышала все происходящее на площадке.

— Мой у тебя? — решительно вопрошала Милена. — Говори как есть!

— Кто там? — в третий раз осведомлялась Меньшикова. — Вы знаете, который сейчас час?!

— Открывай, а то дверь сломаю! — грозила ей Милена. — Весь пансионат перебужу!

И Антонина Платоновна сдалась. Судя по торжествующему восклицанию Милены, Сема действительно был у Меньшиковой, и теперь Милена имела полное моральное право устраивать скандал.

Судя по доносящимся до меня звукам, Милена предпочла перенести разбираловку на дневное время, а покамест, то ли плача, то ли бранясь себе под нос, собрала разбросанную по полу одежду. Потом она с трудом растолкала спящего мужа и буквально на себе отволокла в номер.

Как ей это удалось — одному богу ведомо. Ведь грузный и рыхлый Сема весил как минимум в два раза больше своей жены.

Наверное, включились специальные резервы ее организма, которые и помогли Милене осилить поднятие и перемещение такой громоздкой тяжести.

Хотя не исключено, что Волкова делала это не в первый раз и просто привыкла.