Пятый факультет

Насколько бы проще мне было, потребуй от меня богиня того же, чего от Хейли — отдать свои эмоции. Но, чего нет, того нет. Видимо, из нас двоих самым совестливым сейчас должен быть я. Я не просто в полной мере сознаю, что происходит, я проживаю каждую минуту той агонии, в которой плавится мир.

— Один дом, там только девочка, — произнес Асгар. — Мне жаль.

Мне тоже. Очень жаль, что на весь огромный торговый город, спасти удалось всего пятнадцать человек.

Очередное перемещение в пространстве далось с трудом. Нет, я не устал и не выдохся. Я просто не хотел возвращаться. Не хотел ловить очередную порцию эманаций смерти и видеть боль существ, что гореть от черного пламени.

Как не свихнуться от всего? Как найти силы, чтобы это не только пережить, но и возродить мир после? И как так вышло, что только мне из нас двоих, обладающих иной магией, это важно?

Я знал ответ, знал, но все равно искал в Хейли прежнюю девушку. Смешливую и серьезную, немного наивную, но ту, которая всегда находила доброе слово и подбадривала любого, кто в этом нуждался.

И в то же время я не мог не признать, что она не обязана быть той, какой мы хотим ее видеть. Не обязана быть всегда беспечной и лезть грудью на амбразуру, защищая друзей, совершающих идиотские поступки.

Она не обязана жертвовать собой и своими чувствами. Не должна прощать всех и каждого. Хейли не стала плохой, она просто изменилась, начала думать о себе.

Ведь раньше, она совершенно не любила себя, не ценила, и вряд ли замечала, что к себе относилась наплевательски. Я только сейчас это понял и заметил. Я со стороны. А как посмотреть на свои поступки своими же глазами? Да никак. Все приходит ос временем, а у этой девочки его попросту не было.

Ее окунули в пучину тайн и заговоров, даже не поинтересовавшись ее мнением. Хочет она чего-то или не хочет.

Ненужное замужество ради сомнительной цели родителей. Поступление на факультет Стражей, хотя желала она иного. Шаг за шагом мы привязывали ее к тому, к чему у нее изначально не лежала душа: появлением стража, поведением студентов, восхищением или злобой преподавателей. Все это создавало узы, от которых она, с рождения имевшая слишком доброе сердце, не могла отказаться.

Кто из нас мог похвастаться тем, что принял ее новую полностью и безоговорочно? Я не колебался по иной причине. А вот Софи и Пенелопа вызывали восхищение. Особенно госпожа Ратовская. Если я предполагал, что в первую свою встречу с Хейли она разглядела в ней нежную душу и чистые помыслы, а также безграничное желание иметь семью, то сейчас я признал свою ошибку.

Она полюбила ее просто потому, что могла и умела любить. То, чего не умел я.

Я мог собой пожертвовать, я мог прикрыть спину товарищу, я мог признаваться в страсти, что спичкой вспыхивала во мне. Я мог поддаться шепоту Велиара и магии крови, что текла во мне, но по-настоящему я никогда не любил.

Вся наша семья лишена этого. Никто не стал исключением, даже мама трансформировала свою любовь в потребность быть кому-то нужной и значимой. Вот почему Элдрон сторонился ее и не подпускал близко.

Потому что знал, как умеет любить мать. Его настоящая мама, она умела любить также, как и Софи.

А мы нет, род Валруа был проклятым. И нашим проклятием стала истинная пара.

Вряд ли кто-то из предков задумывался над такой постановкой вопроса. На самом деле очень легко обмануться, выдавая желаемое за действительное. Спутать то, чего нас лишили, однако… Чему мы можем научиться.

Я не собирался отказываться ни от Хейли, ни от тех зарождающихся чувств, что пробуждала наша близость.

Не страсти и благодарности. Не восхищения и стремления защитить. Атой щемящей нежности и радости, что появляется у меня, когда я вижу Хейли. Даже когда она неимоверно злая. Только сейчас у меня появился шанс построить правильные и реальные отношения. Не навязанные кем-то со стороны, не предсказанные магией, а желанные мной и моей душой. Мы привыкаем друг другу, пусть и в таких тяжелых обстоятельствах, пусть и имея за плечами обещания, которые пока не спешим исполнять и требовать исполнения. Мы присматриваемся, позволяя себе расслабиться и довериться по-настоящему. Эти мгновение нельзя терять. Они самое ценное, что сейчас у нас есть.

— Райан, она приступила к уничтожению. Отряды наступают.

Асгар зорко следил за обстановкой.

— Ты вновь будешь…

— Да, — перебил его. — У нас не так много времени, чтобы она действовала в одиночку. Я подам сигнал.

— Я понял.

Богиня была сильна, но я чувствовал, что это не вся сила, которая должна быть в ее арсенале, а потому всегда приходил на помощь. Вместе мы заканчивали быстрее.

Как бы все это не было страшно, как бы не заходилась душа в безмолвном крике и не стучало сердце в груди, но я использовал тьму по прямому ее назначению, оставляя после себя пожарище и пепел, запах гари и горечь.

Отряды из оборотней, пустынников и студентов старших курсов, зачищали после нас территорию: тушили огонь, не давая уйти ему дальше, заставляли остыть землю, проливая на нее живительную влагу, и развевали пепел по ветру.