Пятый магистр: Пятый магистр. Северные волки. Наследие Тьмы

Дальше смотреть за действиями наставника времени не было, да и не на что уже было смотреть. Все твари, что находились перед пятым магистром ордена зари, сражены его мечом или превратились в прах. Рональд отсек тянущуюся к нему когтистую лапу, быстро резанул по страшным глазам, а затем сбил с ног ударом щита еще одного противника. Затем юный паладин воззвал к Свету, и вспышка ослепила наседающих на него тварей. Парень вздохнул: все-таки до мастерства магистра ему было далеко; но неведомые исчадия Тьмы вновь с противным визгом закрыли свои уродливые морды руками, и юноша, бросившись вперед, рассек ближайшего противника от ключицы до середины груди. Гром встал на дыбы — и очередное чудовище упало с проломленной подкованным копытом головой. Рональд присел, уклоняясь от тянущихся к нему рук-лап, и ударом снизу вверх распорол живот жаждущему крепких объятий уроду. Внезапно сразу несколько когтистых пальцев вцепились в его щит и резко дернули на себя. Юноша упал, и тут же пара клыкастых пастей метнулась к его горлу, но парень даже испугаться не успел, так как в этот же миг золотой щит магистра с шипением снес голову одной твари, а другой оставил лишь нижнюю челюсть. Остальные любители человечины отпрянули. Рональд, проворно откатившись, вскочил на ноги, одной рукой поднимая меч, а другой пытаясь стереть с лица вязкую и неприятно пахнущую кровь нападавших. Фаргред встал между учеником и порождениями Тьмы. Доспехи магистра тоже были в крови, которая с шипением испарялась с них. «Ничто не затмит сияние Света», — пришла на ум юноше фраза одного из паладинов. Между тем твари, видимо, осознав, что их смерть — лишь вопрос времени, решили поспешно отступить, однако их мечты о бегстве не сбылись.

— Никто и ничто не скроется от возмездия! — голос магистра напоминал раскаты грома, и снова сорвавшееся с его руки пламя стремительно принялось пожирать тех, кто сам хотел насытиться этой ночью.

Рональд сидел у ровно горящего костра и молча наблюдал, как пораженные клинком паладина твари, до которых не добралось пламя магистра, неизбежно обращаются в прах.

— Так кто же они были? — этот вопрос не давал юноше покоя.

— Очередное порождение бездны и черной магии, — магистр презрительно сплюнул на почти иссохший труп. — Теперь они больше ни на кого не нападут.

— Думаете, мы всех убили?

— Всех, — уверенно заявил Фаргред.

— Откуда такая уверенность? — Рональд встал и, чуть отойдя в сторону, поднял свой щит, сбрасывая на землю все еще вцепившееся в него руки.

— Никто не скроется от возмездия, — повторил магистр, — точнее, никто не скрылся. Я это чувствую.

— Хоть какие-то хорошие новости.

— Это еще не все новости.

— Надеюсь, все новости одинаково хороши? — Рональд вновь сел к потрескивающему костру и подбросил в него пару сухих веток.

— Как посмотреть. По мне — так вполне нормальные, — Фаргред улыбнулся. — Думаю, через пару дней мы выйдем на тракт, и если я не ошибаюсь, то к конце третьего дня нам удастся поспать в кроватях, а не на плащах.

Рональд облегченно вздохнул: сон на кровати сейчас казался ему едва ли не пределом мечтаний. Судя по всему, чувства отразились у него на лице, так как улыбка магистра стала еще шире.

— Надень-ка свой золотой плащ, — сказал Рональду учитель к вечеру третьего дня. — Скоро будет деревня. Места тут дикие, двух незнакомцев люди станут опасаться, может получиться нехорошо.

— Что значит — нехорошо? — Ученик магистра полез в сумку за своим золотым плащом.

— Все что угодно: может, подумают, что мы бандиты, и нападут; может, им понравятся лошади или наше оружие; а могут с испугу выстрелить из лука… в любом случае — приятного мало. А вот если один из путников — паладин, то тут уже другой разговор, — закончил Фаргред, и Рональд счел подобное объяснение более чем убедительным.

Когда они подъехали к деревне, уже наступила ночь. Скопление небогатых домиков было огорожено невысоким частоколом, кое-где виднелись сторожевые вышки, к стенам прикреплены факелы. Тропинка, по которой ехали путники, привела их прямо к воротам. Как и говорил магистр, люди сначала насторожились, но увидев расшитый золотом плащ, немного расслабились и опустили оружие, с любопытством разглядывая паладина. Обязанности стражников выполняли в основном местные жители: сразу бросалось в глаза, что им привычнее держать в руках мотыги и лопаты, нежели оружие. Хотя на стене и стоял человек в доспехах Империи; именно он заговорил первым:

— Не сочтите за дерзость, господа, но не мог ли тот, кто носит золотой плащ, показать нам свой клинок, — голос у человека был хриплый и страшно усталый.

Рональд взглянул на магистра, и тот едва заметно кивнул. Юноша медленно вытащил свой меч из ножен, демонстрируя стражникам горящее бледным золотым пламенем лезвие.

— Приветствую вас, паладин. Простите, что подверг сомнению вашу принадлежность к ордену. — Человек на стене склонил голову. — Я Ларг, десятник, отвечаю за охрану деревни Верхние Норы.