Пиф-паф, прекрасная маркиза!

Но говоря это, бабушка всегда как-то отводила глаза и краснела, что было ей совсем не свойственно. Потом она обнимала Василису и говорила:

– Не смей думать, что мы несчастливые. Я – самая счастливая, ведь у меня лучшая в мире внучка.

Слышать это было очень приятно, но все-таки Василиса предпочла бы, чтобы у нее, как у других детей, была не только бабушка, еще и папа с мамой. Но родители Василисы утонули в озере. Просто пошли искупнуться, а назад не вернулись. Никто в поселке долго не хотел верить, что они погибли, но в конце концов пришлось.

И все же Василиса чувствовала, было что-то в истории их семьи, чего бабушка ей не говорила. И это что-то крылось в Малочаевке, населенной такими необычными людьми. Может быть, потому Василиса и рванула туда с такой охотой, что надеялась узнать правду о своей семье и самой себе. Кое-что ей уже открылось, но хотелось выяснить все до конца.

Марья Петровна пообещала, что завтра же утром муж отвезет ее в Малочаевку.

– А Калязин? Он тоже с нами поедет?

Василисе показалось, что упоминание этого имени было Марье Петровне неприятно.

Но вслух она лишь с озабоченным видом сказала:

– Только переодеться тебе надо, девонька. В джинсах и курточке этой тебе в Малочаевку соваться нельзя.

– Что же мне надеть?

– Юбку подлинней, чтобы колени закрывала, а лучше, так и до щиколотки. Кофту свободную с длинными рукавами и закрытым воротом. И конечно, платок на голову.

– Ничего такого у меня нет и в помине. На голову могу шарф повязать. Но юбок длинных у меня нет. Я их не люблю и не ношу никогда.

– Я тебе свою дам. А хочешь, завтра по магазинам пройдемся, подберем тебе новый гардеробчик.

Но Василиса не собиралась задерживаться в Малочаевке.

– Мне только повидать Прохора Кузьмича, сказать, что бабушка велела, и все.

– А что передать-то надобно?

И хотя голос Марьи Петровны звучал вроде как безразлично, Василиса насторожилась. Предостережения бабушки, что Василисе нужно держать язык за зубами, мигом всплыли у нее в голове.

И Василиса сказала просто:

– Для начала привет я ему передать должна. А еще…

– Что еще?

Глаза Марьи Петровны полыхнули таким жгучим любопытством, что Василиса окончательно уверилась: неспроста эта тетка расспрашивает.

– И еще бабушка приглашает его самого к нам в гости.

– Ах, в гости.

Марья Петровна сразу сникла. Она явно ожидала услышать что-то другое. А Василиса подумала, что у этой женщины что-то на уме, и это ей совсем не понравилось. Пожалуй, зря она остановилась в этом доме. Зря поддалась на уговоры Батурина. Надо было ехать прямиком в Малочаевку, время еще позволяло это сделать. Но тут Василиса выглянула в окно, поняла, что уже совсем стемнело, и отбросила эти мысли.

Хороша бы она была сейчас одна в незнакомом месте и в темноте. И еще неизвестно, как бы приняли ее староверы. Прибудь к ним Василиса в компании Саввы, дело другое. Но она приедет одна, да еще привезет такую ужасную весть. И снова страшные мысли стали одолевать Василису. А ну как староверы начнут подозревать, что Василиса и ее бабушка приложили руку к убийству их посланника?

И глядя в темноту за окном, а потом переведя взгляд на стол, буквально ломившийся от всевозможных домашних закусок и разносолов, Василиса устыдилась своих прежних мыслей насчет своих гостеприимных хозяев. Милые люди эти Батурины. Приютили ее, приготовили вкусный ужин, удобную постель. А она подозревает их черт-те в чем. Любопытна Марья Петровна, так этот грешок не за ней одной водится. Ничего страшного.

И все же Василиса при первом удобном случае сослалась на усталость и попросилась в постель. Марья Петровна пыталась уговорить посидеть еще, говорила, что ей хочется получше узнать Василису. Но Василиса нашла неожиданную поддержку в лице Батурина.

– Правильно, – сказал он решительно. – Завтра вставать чуть свет. До Малочаевки езды-то без малого три часа. Пора и на боковую. Калязин-то не звонил?

Они ждали его весь вечер, но он не только не появился, но и никак не дал о себе знать.

– Звонил. Пока ты в аэропорту был, звонил.

– А мне чего на трубу не звякнул?

– Сказал, не смог дозвониться.

– А… И чего сказал?

– А что ему сказать? То же самое. Болеет вовсю. Сказал, что если лучше ему не станет, чтобы вы сами завтра ехали.

– Интересное кино! – удивился Батурин. – Как же самим-то?

– Неужели не доедете? Дорогу ты знаешь. Зачем вам Калязин?

– Все равно без сопровождения как-то странно. Дело-то непростое. Как ни крути, а Савву-то убили.

Но Марья Петровна убежденно сказала:

– Без Калязина еще лучше выйдет! А то Прохор Кузьмич – он человек к властям недоверчивый. Увидит, что с вами полиция, мигом ощетинится. И на Василису букой смотреть станет.

– Может, ты и права, – пробормотал Батурин. – Но все-таки я Калязину позвоню. Уговор же был.

Но дозвониться он не сумел. Все время попадал не туда.

– Что за ерунда? Помню, как записывал его телефон.

– Это Господь тебе намекает, что нечего с собой этого Калязина тащить.