Пиф-паф, прекрасная маркиза!

Противник пытался отбиваться, но перевес был явно на стороне физически крепкого Саввы Прохоровича, который с явным удовольствием отдубасил своего преследователя, а затем спокойно пошел к поджидавшему его автобусу.

— Видимо, счел, что преследователь всего один, и в этом был его главный просчет.

— Преследователей было куда больше?

— И они были неплохо подготовлены к встрече Саввы Прохоровича. Как мы выяснили, эти люди пасли его от самого Пулково.

— Они ждали прилет Саввы? — удивилась Василиса. — Прямо в аэропорту?

Шурыгин кивнул.

— Ждали. И сразу же сели ему на хвост. Проследовали до автовокзала, а дальше за автобусом, на котором ехал Савва, прикатили прямо в Карповку.

— Значит, Савва сам привел их к бабушке?

— Он не заметил слежки.

— Наверное, не ожидал такой наглости. Но погодите… я что-то не поняла, выходит, эти трое на зеленой «копейке» преследовали Савву вовсе не из-за драки на вокзале?

— Когда мы получили изображение одного из этой троицы на зеленой машине, того, с кем у Саввы Прохоровича случилась стычка на автовокзале, дело пошло легче. И в ходе оперативно-розыскных мероприятий в поселке Кукша были обнаружены…

— Это же у нас! Всего в двадцати километрах от Карповки!

— …В поселке Кукша у одинокого и любящего поддать пенсионера Герасимова были обнаружены и задержаны эти двое.

— Трое!

— Пенсионер тоже подтвердил, что жильцов было сперва трое. Один со сломанным носом, второй целый, и еще третий — главный. Но про третьего пенсионер смог лишь сказать, что тот был угрюмого вида здоровяком, которого двое других звали Хрущ.

— Это кличка?

— Сейчас мы пробиваем этого человека по нашим базам. По всей видимости, он уже попадал в поле зрения правоохранительных органов. Так что не волнуйтесь, он от нас тоже не уйдет.

— А кто они такие?

— Единственное, что мы про этих двоих пока знаем, все они жители Республики Коми.

Василиса встревожилась.

— То есть они живут как раз там, куда еду я?

— Не живут, а жили, — поправил следователь. — В ближайшее время они вряд ли будут жить где-нибудь, кроме мест лишения свободы. Их причастность к убийству гостя вашей бабушки очевидна. Следы, отпечатки… От соучастия в этом убийстве им точно будет не отвертеться.

— Это все-таки они его убили! Но зачем?

— Об этом мог знать их третий сообщник, который и убивал.

— А эти двое — не убивали?

— Они всего лишь мелкие жулики. Ничего серьезнее карманной кражи и мелкого хулиганства за ними до сих пор не числилось.

— Они могли переквалифицироваться.

— Это подлые дворовые шавки, трусливые и низкие. И для них убить человека все равно что мне или вам слетать на Луну. Решительно невозможно. Да никто им бы такого ответственного дела и не поручил. Кишка тонка.

— Вы же этих людей совсем не знаете.

— Человек всегда виден с первого взгляда. Согласен, в пьяной драке эти двое и могли бы пырнуть кого-нибудь финкой или ударить бутылкой по голове, но чтобы так… Да еще сначала пытать жертву с таким изощренным садизмом, нет, на такое эти двое вряд ли способны. Да и следы говорят о том, что эти двое выполняли исключительно вспомогательную роль. Главный среди них тот, третий.

— Который как раз и сбежал.

Сбежал и, вполне возможно, находится на пути туда, куда направляется Василиса. Эта невысказанная мысль повисла в воздухе. Если эти двое родом из Коми, то и третий тоже запросто может быть жителем этой республики. И Василисе стало наконец-то ясно, отчего не слишком легкий на подъем Шурыгин решил сам проводить ее до аэропорта.

— Все ясно, — прошептала Василиса. — Решил меня сплавить. Теперь, если меня и убьют, это уже будет не на его территории. Умно.

И она сердито покосилась на следователя, но тот ее взглядов категорически не замечал.

По дороге следователь провел небольшой исторический экскурс, чтобы Василиса представляла, куда она отправляется.

— Малочаевка — в высшей степени уникальное место.

— Так поедемте туда вместе, — съязвила Василиса, у которой хорошее отношение к Шурыгину словно ветром сдуло.

Какой гнилой тип этот Шурыгин! Лишь бы свои дела обделать, а на Василису ему плевать. Ведь в глубине души он тоже понимает, что ей может грозить опасность, не может не грозить, коли Хрущ на свободе, и все равно шлет ее в эту Малочаевку. Бабушка-то ее посылала, не зная, что Савва погиб. Знала бы, небось скомандовала отбой. А вот Шурыгин знает, что Василисе может грозить опасность от этого непонятного Хруща, но следователю это по барабану. Конечно, не ему грозит, а Василисе.

А Шурыгин между тем продолжал читать свою лекцию:

— Поселение вплоть до девяностых годов носило статус промышленного поселка, горняки появлялись в теплое время года, зимой там никого не было.

— А вы говорили, что староверы там живут постоянно.

— Сейчас так и есть, — согласился с ней следователь. — Но между тридцатыми-сороковыми и девяностым годом, то есть в течение пяти десятков лет или даже чуть больше, никаких староверов там не было.

— А где же они были?

— Кто где. Преимущественно в Сибири, на Колыме и на Дальнем Востоке.

— И что им там понадобилось?