Пифия-2. В грязи и крови

Зря не повернулась. Возможно, успела бы заткнуть отцу Ярославу рот. А может, и нет.

– Зачем ты обманываешь этих людей? У нас же нет мяса, – раздалось у нее за спиной.

Гончая покрутила пальцем у виска.

– Не слушайте батю. Он того.

Но было уже поздно. Глаза и лица бродяг налились праведным гневом, а рассказчик еще и схватился за свой самодельный нож.

– Кинуть нас хотела? Последнее забрать?

Девушке стало ясно: что бы она теперь ни говорила, как бы ни оправдывалась, ей все равно уже не поверят.

Выручил пацан.

– Так пусть покажет свою собаку. Обещала же показать, – напомнил он.

– Показывай! – приказал рассказчик. Нож он так и не опустил. – Если правду сказала, получишь все, что обещано. Но если соврала, берегись!

– Айда за мной.

Гончая поднялась на ноги и встряхнула руками, разминая мышцы. Биться с этими людьми она не хотела. Сил осталось мало и их следовало беречь. Она предпочла бы обойтись без схватки, в исходе которой совсем не была уверена. «Но если бродяги не оставят выбора…», – подумала она.

* * *

– Какая же это собака?

Рассказчик приблизил пылающую головню к растянувшейся на рельсах волосатой туше. При свете пламени мертвая змеекрыса выглядела уже не так жутко, как в темноте. Хотя, скорее всего, дело было не в свете и не в пламени, а в том, что эта мерзкая тварь издохла. Тем не менее, и сопровождающий рассказчика щербатый, и увязавшийся за ними пацан остановились в нескольких шагах от туши, не решаясь подойти ближе. В общем-то, правильно сделали. Неподвижный монстр – еще не значит мертвый монстр!

– Неужели свинья? – Гончая наступила босой ногой на тушу, а потом еще и пнула в бок твари, чтобы доказать, что та действительно мертва.

«Тц-ц», – хрустнуло в тишине. Девушка похолодела. Ей представилось, что ожившая змеекрыса поднимается с земли, но это всего лишь шевельнувшийся мертвый хвост щелкнул своей костяной погремушкой. Но даже от такого случайного звука повеяло угрозой. У Гончей мгновенно пропало желание иронизировать, да и остальные не поддержали ее шутку.

Рассказчик присел на корточки и зачем-то заглянул чудовищу в пасть.

– Никогда таких не видел, – признался он несколько секунд спустя. – В ней же килограммов семьдесят будет.

– Не меньше, – подтвердила охотница, вспомнив, как боролась с монстром, прижавшим ее к земле.

Сейчас на отца Ярослава рассчитывать не приходилось – он остался у костра вместе со старухой. Но ни рассказчик, ни щербатый, а именно эти двое представляли реальную опасность, агрессии не проявляли.

– Это вы его? – пересилив страх, рассказчик все-таки дотронулся до оскаленной морды зверя. – Как только справились с такой… с таким?

Гончая пожала плечами.

– Так мы договорились? – спросила она, сжимая в руках свернутую цепь.

Бродяги сделали правильный выбор.

– Две пары обуви, разгрузка, нож? – повторил рассказчик и, после того как Гончая кивнула, добавил: – Нож отдам потом, когда тушу разделаем. Не целиком же ее на Курскую тащить. Да мы и не осилим.

– Дядь, а эту зверюгу можно есть? – с опаской поинтересовался мальчишка.

Ему никто не ответил, только Гончая снисходительно улыбнулась детской наивности. Девушка знала, что пройдет совсем немного времени, и пацан поймет: даже если мясо нельзя есть, его всегда можно продать.

В этот раз мальчишка опасался напрасно. Зажаренное на углях мясо змеекрысы оказалось ничуть не хуже шашлыка из обыкновенных крыс. Тем более его было много!

После столь сытной трапезы бродяги принялись упаковывать срезанные с костей куски мяса в свое тряпье, и отец Ярослав, воспользовавшись тем, что на них с Гончей никто не обращает внимания, тихо спросил у нее:

– Зачем тебе военный жилет? Что ты задумала?

– Думаешь, воевать собралась? – девушка усмехнулась, потом покачала головой. – Силы уже не те. Отвоевалась. Но прикончить нескольких гадов я еще смогу.

Она выставила перед собой выторгованный у бродяг самодельный нож, весь покрытый кровью змеекрысы.

– Что ты собираешься делать? – не унимался священник.

– Пойти на Площадь Революции, найти того, кто виновен в смерти моей дочери, и убить. Выполнить божье предназначение.

– Это кощунство! – воскликнул отец Ярослав, вскочив от возмущения. – Бог не призывает и не подстрекает к убийствам!

Он был смешон в своем праведном гневе. Гончая прикрыла глаза. Ей не хотелось вступать в спор, но она чувствовала – священник не отстанет.

– Зачем же он тогда вывел нас в перегон между Площадью Революции и Курской? Мог бы выбрать другое место. Или вообще скормить змеекрысе.

Отец Ярослав либо не понял сарказма, что вряд ли, либо сделал вид, что не заметил его. Он опустился на землю возле своей молодой спутницы, обхватил ладонями ее кулак, в котором она держала нож, и заговорил:

– Я уверен, что мы выбрались из подземного лабиринта и одолели чудовище с божьей помощью. Но Господь сберег тебя не для того, чтобы ты убивала людей. У тебя должно быть – и оно есть! – другое предназначение.

Гончая выдернула руку с ножом из его ладоней.

– Я хочу, чтобы убийцы моей дочери сдохли. Все, до единого. Больше ничего. Только это.

Глава 6 Первый-Второй

Из дневника Стратега…