Пиявка

Мне дали неделю на отдых, в течении которой попросили не выходить в астрал, а с понедельника заново начали моё тестирование на возможности. Тело сменилось, мало ли. Дальность по трассировке сократилась до восьмисот километров, но зато как прилипала ко всему вне тела, так и прилипаю. И всё так же вижу особенных. Меня послали на задание. По лампочке на приборе отследили, что я покинула помещение и скомандовали закрыть купол:

– Пиявка нас покинула. Закрывайте купол.

– Кто пиявка? – спросила я из кресла с закрытыми глазами.

– Отставить! Она ещё здесь. – скомандовал Александр Васильевич.

– Где здесь? Я вообще-то на задании. Вы кого пиявкой назвали? Охренели? Я что Вам шавка, кликуху мне давать!

– Отбой, возвращайся назад.

Я вернулась в тело, открыла глаза. Меня опять отследили по лампочке на приборе.

– Закрываем купол. – Александр Васильевич подошёл ко мне: Это поразительно!

Я перебила его:

– Так кто пиявка?

– Лен, не ругайся. Мы работаем по радиосвязи и имена не произносим. Всем особенным, да и неособенным тоже, мы даём позывные.

– Спасибо, но я на этот позывной не подписывалась. Почему пиявка? Я что похожа на пиявку?

– Ты присасываешься к своей жертве, как пиявка, что тебя ничем не оторвать.

– Я НЕ ПИЯВКА!

– Хорошо придумай себе позывной сама.

Я в уме перебирала себе позывной: «Я присасываюсь… Нет, не присасываюсь! Держусь. Тоже не то. Прилипаю. Точно!» А затем озвучила:

– Липучка.

– Пусть будет Липучка. Довольна?

– Довольна. А за Пиявку ответите. Коробки конфет и бутылки шампанского я, думаю, будет достаточно…

– Конфеты ладно, но алкоголь тебе ещё рано лакать.

– Мне двадцать шесть лет!

– Вообще-то пятнадцать. И ты находишься на рабочем месте.

– Той, которой было пятнадцать лет, умерла неделю назад. Забудьте её. А на счёт рабочего места, то я живу тут на постоянной основе. Никуда не выхожу. Вы не можете меня держать тут, как в клетке или отказывать в вечернее время себе в удовольствии. Если не устраиваю, то до свидания.

– Мартини? – сдался Александр Васильевич.

– Что, Мартини? – не поняла я.

– Шампанское «Мартини» устроит?

– Не знаю, не пробовала ещё.

– Ну, ты и вредина.

– Сами лучше что ли?

Минута тишины и переваривание разговора, которую прервал Александр Васильевич:

– Липучка больше не обижается на начальство?

– Я никогда не обижаюсь. Я просто принимаю все факты к сведению.

– И что эти сведения тебе дают?

– На кого можно положиться, на кого нет. Кто о тебе какого мнения. Уже из этого и исхожу в каждой отдельно взятой ситуации.

– Ясно. Я не переведён у тебя в графу враги?

Я погладила себя по лицу ладонью:

– Ваше досье поставлено на паузу.

– До какого времени?

– Пока у меня в комнате не будет лежать две коробки конфет и шампанское.

– Уже две коробки конфет?

– Инфляция, однако…

– Шикарная инфляция… Согласен. – а затем добавил: Ты не заметила у себя ещё одну великолепную особенность?

– Да… Теперь я слышу этим телом.

– Не просто слышишь! Ещё и говоришь в реальном времени. При этом находишься вне себя на большом расстоянии.

– Что в этом великолепного?

– Теперь, ты можешь говорить с нами в любой момент. Передавать сведения, не возвращаясь в тело. Представь, что ты находишься там, где разговаривают на непонятном тебе языке. Ты озвучиваешь то, что реально слышишь, а мы тут сами разберёмся, о чём идёт речь.

– Мне в ладошки похлопать? Вы даёте мне понять, что я буду жить вне себя? Я живой человек! Пусть даже это тело не моё… Хотя нет – оно уже моё. Но я хочу прожить жизнь, а не вечно валяться в коляске.

Александр Васильевич решил разрядить обстановку:

– Лена, не закипай. Никто тебя не будет заставлять проживать время вне себя. Теперь ты можешь ходить своими ногами. Если у тебя будет желание, то тебя научат как спецагента рукопашному бою. Фитнесом можешь позаниматься. Ты знаешь, где у нас спортзал…

Мне и вправду хотелось научиться рукопашному бою. Глядишь, и на обычное спецзадание отправят. Поэтому помимо слежки, которую мне поручали, ещё и требовала, чтобы научили всяким приёмчикам от специалистов. Заново училась стрельбе, только из положения стоя. В своей комнате попросила установить зеркало во весь рост и стала очень часто в него засматриваться на себя: «Боже, спасибо!!! Какая я идеальная!» По работе стала чаще показывать свои капризы. Владимир Емельянович, даже пару раз давал мне понять, что я сильно изменилась и далеко не в лучшую сторону. Я оскорбилась на него, и мы стали очень редко проводить время вместе за разговорами. Мне хотелось чего-то большего, чем просто шпионить. Я хочу быть женщиной, у которой весь мир у ног. Разве я этого не стою? Один раз сильно повздорила с Александром Васильевичем. Он пытался меня уговорить провести в слежке два дня за приехавшим в столицу американским дипломатом, но я наотрез отказалась. Сказала, что у меня совершенно другие планы, а затем и вовсе, что хочу отойти от дел. Александр Васильевич молча ушёл. Я полетела проследить за ним. Он сидел за телефоном и с кем то разговаривал.

– Владимир Владимирович наша Липучка решила покинуть нас. – сказал он.

В телефоне ответили: