Пик Гамлета (СИ)

Днем ветер начал слабеть и из-за этого казалось, что потеплело. От снега под ногами и рюкзаков становилось совсем тепло. Холодать стало только под вечер; усталость и вынужденная медлительность усиливали это ощущение. Они шли широкой долиной; вокруг стояли заснеженные горы. Вечером воздух вокруг окончательно остановился; снежные шлейфы давно исчезли. Настала великая тишина, в которой слышишь только свое дыхание; рыхлый снег не скрипел, и в нем бесследно исчезал звук шагов. Ничто не двигалось вокруг; от медленности движения казалось, что они сами стоят на месте в огромнейшем круге высоких гор. Вспоминалось джеклондоновское "Белое безмолвие" - человек среди беззвучной и неподвижной снежной пустыни - и слова: кажется, что сейчас ему откроется тайна бытия. Ксанти успела подумать о нескольких таких тайнах, пока пребывала в кажущейся неподвижности в круге гор. Например о том, что мир очень велик и глупо замыкаться в одной небольшой его части, потому что при этом теряешь много ярких ощущений. Вся эта история с перевалом, лавинами, ночным штормом и белым безмолвием была сложной, трудной и могла даже показаться жутковатой - но отказаться о нее Ксанти не захотела бы, даже если могла. Еще - о том, что снег, камень, непогода, расстояния не сильней умелого и знающего человека, только в городской конторской жизни почти все забыли, что человек может много. Еще - о том, что человек должен растить в себе силу, ухаживать за ней и оберегать ее от разрушительного воздействия отсутствия желаний; кажется, все за вас сделают, дай только денег, но нет - сила нужна человеку, она может понадобится в любой момент. Наконец, когда Ксанти смогла развалиться в палатке, в теплом спальнике, ей открылась еще одна тайна, часто ускользающая в повседневной жизни цивилизованного человека: отдых приятен усталому, без усталости он - просто скука.

Когда она приехала в Сантьяго, то позвонила родителям. Они спросили, как прошла прогулка.

- Очень интересно. Я хочу занять денег и кое-чему научиться...

Через несколько месяцев она поступила в одну известную в соответствующих кругах лавинную школу в Штатах.

К некоторому удивлению Ксанти, незадолго до темноты на дороге под отелем началась вспышка активности.

Сперва объявились два ротора, а следом за ними к отелю поднялись штук двадцать грузовиков. Грузовики расположились на обочине друг за другом.

Выше отеля роторы не пошли.

- Что в этом странного? - спросил Конго.

- Непонятно, зачем это надо, - сказала Ксанти, - человек из местной администрации говорил вчера по телевизору, что вся снегоуборочная техника собрана в долине, чтобы держать открытой дорогу вниз. И я думаю, это лучшее, что можно сделать. Теперь выделяют два ротора минимум на полдня, чтобы грузовики могли подняться сюда. Но перевал непроходим до конца снегопада. Что будут здесь делать эти грузовики? Я могу придумать только одно разумное объяснение: их выпроводили из города, потому что там они мешают убирать снег. В городе только двухрядные дороги, ряд чистишь, ряд для проезда. Значит, занимать грузовиками один ряд нежелательно. Обочин в полную ширину ряда нет. Стоянок для такого количества грузовиков в городе нет тоже. Но выше города уже нет никакого жилья, кроме этого отеля. Никто не поедет там до открытия перевала. Два свободных ряда не нужно. Грузовики можно поставить на дороге выше города. Они займут один ряд, по второму пойдет снегоуборочная техника...

- Схожу-ка я на стоянку, - сказал Конго, - и измерю высоту снега. А потом можно будет прикинуть, сколько его выпадает.

- Постарайся не заблудиться. Не запутывай следы, чтобы по ним всегда можно было выйти обратно. А лучше - не уходи туда, откуда не видно внешнее освещение отеля...

Мерить пришлось брючным ремнем. Конго взял разлинованный миллиметровыми полосками листок из блокнота Ксанти, но его не хватило. Снега было удивительно много.

И еще одна вещь привлекла внимание Конго.

Со стоянки к дороге вела глубокая колея.

Конго прикинул дорожный просвет машины и пришел к выводу, что она легковая. Он постарался вспомнить, какие машины видел здесь вчера. Похоже, вот на этом месте стоял маленький и явно не полноприводный "Пежо"...

- Странно, - сказал он по возвращении Ксанти, - кто-то из постояльцев, приехавших на легковой тачке, рискнул уехать вниз еще до того, как дорогу расчистили. Я прикинул, сколько должен был идти снег, чтобы так засыпать колею. Уехали поздно вечером, самое позднее ночью. Если я ничего не путаю - а это едва ли - со стоянки исчез "Пежо 308".

- Камикадзе, - сказала Ксанти, - или они вспомнили, что не выключили дома газ, или что-то очень им здесь не понравилось. Интересно, что?

Ремень приложили к листу из блокнота.

- Неплохо, - сказала Ксанти, - наверное, это рекорд за очень и очень долгое время... Поищу-ка я в интернете здешние карты лавинной опасности. Интересно посмотреть, что находится сейчас над нами...

Но завершить эту работу быстро ей не удалось - ее отвлек телефонный звонок.

- Да, слушаю...

Тотчас лицо ее отразило немалое, внезапное и искреннее удивление.