Пик Сталина

остается какой-нибудь десяток метров, я останавливаюсь отдохнуть и смотрю

на товарищей. Первыми идут Гусак и Киркоров. За ними след в след

168

движется Аристов. Вижу, как он останавливается на минуту, затем снова

делает шаг с левой ноги и, споткнувшись, падает на спину. В следующее

мгновение он уже скользит по ледяному склону, сметая с него тонкий слой

снега. К моему удивлению, он не делает энергичной попытки задержаться. Я

вижу, как он медленно переворачивается, чтобы вонзить клюв ледоруба. На

лишнее движение уходит драгоценное мгновение. Скольжение ускоряется,

Аристов оказывается уже у каменного барьера и, к моему ужасу, не

задерживается на нем. Его тело перелетает через скалы, как через

трамплин, и он падает вниз.

Падение Аристова видели только я и Киркоров, остальные, не заметив

случившегося, продолжали идти к вершине. Мы с Киркоровым, пораженные,

стоим без движения, без звука. Впрочем, мы оба были так далеко от места

происшествия... Киркоров стоит выше, и ему видно, как тело Аристова,

ударяясь о скалы, набирает скорость и гигантскими скачками, исковерканное,

падает на северо-запад по направлению к снежному плато. Я вижу, как по

поверхности склона скользит изломанное тело и, наконец, останавливается,

полузасыпанное снегом, в 700 м ниже нас перед трещинами, ледопада.

Кто-то впереди хриплым голосом торопит нас итти к вершине. Мы

объясняем трагическую причину нашей остановки: Олег Дмитриевич

Аристов — наш начальник и друг — погиб...

С того места, где находится группа, трудно разглядеть, что делается

внизу, тем более здесь нет пути для спуска на плато… Быстро преодолеваем

последние метры подъема и доходим до первых камней вершинной пло-

щадки. Это высшая точка пика. На прочном выступе скалы устанавливаем

скульптурный бюст Иосифа Виссарионовича Сталина.

Победа! Вторично советские восходители покорили высочайшую

вершину своей земли.

169

Высшая точка пика Сталина. На гребне В.А. Киркоров,

Н.А. Гусак и О.Д. Аристов.

Фото Е. Белецкого

Долго на вершине группа не задерживается. Нам некогда писать записку

и разыскивать тур Е.М. Абалакова. Быстро связываемся и спускаемся на

площадку вершинного гребня. Отсюда на запад, к снежным полям огромного

плато, где лежит тело нашего товарища, спускается крутой ледяной желоб.

Киркоров и Федорков начинают спуск, остальные следят за ними сверху. Но

170

они идут без кошек, и в течение часа им удается преодолеть всего около

сотни метров опасного и трудного пути по льду. Начинает темнеть.

Дальнейшие попытки спуска к телу Аристова привели бы к гибели всего

отряда. Наши товарищи поднимаются на гребень, и все мы с тяжелым

сердцем отправляемся в обратный путь, возвращаясь по пути нашего

восхождения на вершину. Только около 11 часов вечера, при свете луны,

подходим к палаткам нашего последнего лагеря.

Измученные трудностями восхождения и пережитым, лежим в спальных

мешках. Несмотря на невероятную усталость, никто не может заснуть.

Думаем об одержанной победе и о нашем погибшем товарище,

настойчивость и мужество которого были для нас примером на всем

протяжении многодневного штурма.

***

Ночь после возвращения с вершины провели почти без сна. После

труднейших испытаний наступила разрядка. Казалось, что гибель товарища и

усилия, потраченные нами вчера на восхождение, отняли у нас все силы.

Люди были еще в состоянии свернуть свой лагерь, могли идти по снежным

склонам и страховать друг друга при переходе через трещины, но все это

делалось уже как бы по инерции.

Утром Федорков отметил легкие обморожения лица и ног у всех

участников штурма. Пальцы ног потеряли чувствительность. Снимаю правую

рукавицу и вижу, что мякоть большого пальца правой руки почернела: леде-

нящий холод от лопатки ледоруба проник через толстую пуховую перчатку и

брезентовую рукавицу. При таких обстоятельствах нужно во время спуска

соблюдать особую осторожность, чтобы не вызвать новой катастрофы.

Принимаем решение двигаться только связавшись, не торопиться и равняться

по наиболее ослабевшим участникам восхождения.

К вечеру отряд подходит к палатке лагеря «6400 м», установленной

выше скал восточного ребра. Лагерь пуст; делаем заключение, что Совва уже

спустился вниз. Переключатель радиостанции стоит на передаче, батареи

171

разряжены; все попытки вызвать Лебеденко оказываются безрезультатными.

Осматриваем скалы на пути спуска. Стены «жандармов» неузнаваемы, все

выступы и зацепки скал закрыты толстым слоем свежего снега. В девять утра

15 сентября мы вдвоем с В. Киркоровым первыми начинаем спуск, за нами

идут остальные товарищи. Палатку и радиостанцию оставляем на площадке