Пик затмения

– Нарочно – вряд ли, – Мара вздохнула. – Но с ней и правда что-то не так. Я поговорю, только… Джо, – она взяла друга за рукав и заглянула в глаза: только так можно было убедиться, что он действительно слушает. – Позвони отцу. Пожалуйста. Если есть хоть один шанс – откажись.

– Думаешь, я не пробовал?! – ни с того, ни с сего взвился индеец, и Мара отпрянула от неожиданности: добиться от Джо каких-то эмоций было сложнее, чем заставить миссис Чанг улыбнуться. Невозможно, одним словом. И тут вдруг такой фонтан… – Я звонил. Не один раз. Не два. Даже не десять, – он стряхнул с себя руку Мары. – Я ничего не могу сделать! Иначе они лишат меня Линдхольма! Лишат всего – и возможности быть с ней…

Он рванул с места, даже не договорив. Конечно, он замолкал на полуслове и раньше, мог задуматься и уйти посреди оживленного разговора, но сейчас Мара просто уронила челюсть. Она не знала – да и никто другой тоже – что Джо Маквайан способен на такие чувства.

До последнего она не относилась к ритуалу серьезно. Да, понимала, что он дико важен для новичков, Союза и вообще всех племен. Но поверить в то, что Джо будет действовать по чьей-то указке?! Ни в жизни! Конечно, интересно было, в чем суть обряда, и почему вдруг ниточки со всех уголков земного шара потянулись в Африку. Но это все казалось загадкой, хитроумной китайской шкатулкой – не более. Шаманы, бубны, перья, мифы… Причем тут Джо? Ну, съездит он, если уж так надо, зачем же шантажировать его Линдхольмом? Неудивительно, что Брин замкнуло, как вилку в розетке. Ведь если племя Джо пустило в ход все оружие, значит, ритуал действительно важен. И его вправду собираются пихнуть в дипломатический брак, как пушечное мясо.

Теперь Мара взглянула на ситуацию по-новому. Брин решила избавить себя от губительных эмоций – и со всей горячностью переключилась на расследование и поиски Четырех. И если она начала со взлома с проникновением, то что будет дальше? Приставит нож к горлу какого-нибудь агента и закончит дни в лечебнице для особо опасных перевертышей? Как там говорится у врачей? «Не в мою смену».

Мара поняла: она слишком долго откладывала разговор с дедом. А между тем он был единственным человеком, способным разжевать историю с ритуалом и подсказать выход. Если в законах есть лазейки, через которые можно протолкнуть любого преступника, то наверняка что-то подобное есть в племенах и обрядах. Может, какая-нибудь примета? Предвестник несчастья? Вот Роуз носится со своим кровавым очищением после каждой трансформации. А если есть очищение – то есть и загрязнение. Сделать Джо нечистым, недостойным ритуала – и всего делов. Шаман подуется, но Эдлунд же должен вступиться! Уж он-то войдет в положение Джо! Кто как не он главный противник варварских традиций? Он, Вукович… Там уж можно будет что-то придумать. С острова Джо не уедет – даже если придется приковать его к маяку цепями. Пусть только шаман поставит где-нибудь в своей книге заклинаний штамп «негоден» напротив фамилии Маквайан.

Сэм Нанук выслушал внучку, молча, позволив выпустить пар. Сначала Мара сбивалась, горячилась и даже позволила себе не очень лестно высказаться про племенные традиции. Дед не повел бровью, не перебил, и Мара вдруг осознала, как сильно ей нужно было выговориться. И к концу своего рассказа ощутила облегчение и почему-то захотела спать. Сдулась, словно проколотый шарик.

Дед ответил не сразу. Едва заметно пошевелил губами, будто пробовал на вкус то, что собирался сказать. Потер отросшую щетину, встал и включил чайник.

– Так что думаешь? – не выдержала Мара. – Есть шанс отмазать Джо от этого обряда?

Сэм подошел к окну и замер, к чему-то прислушиваясь.

– Затмения случаются не так редко, – произнес он, глядя на что-то, видимое ему одному. – Для солнцерожденных каждое из них – событие. Для тех, кто не забыл о своих корнях, разумеется.

– Ты про племена?

– Не только. В Илуаасаке ко дню, когда солнце надевает маску, готовятся тщательно. Мы проводим свадьбы, посвящаем детей. Ангакук в это время становится особенно чуток. Он не спит несколько суток, а потом, после праздника, погружается в глубокий сон. И самые сильные, самые важные пророчества он делает именно в дни затмения.

– А как же…

– Но в этом году, – с нажимом продолжил Сэм, повернувшись к Маре. – Все иначе. Я не думал, что придется говорить это тебе, но, кажется, ты должна знать.

– О чем? – от нетерпения у нее закололо в кончиках пальцев.

– В сентябре был большой костер.

– И?!

– Большой костер случается раз в десятки, если не сотни лет. По цепочке от племени к племени, от народа к народу передается зов. И в месте, где много веков назад был проведен ритуал, сделавший нас перевертышами, разжигают костер. Вокруг него ведутся переговоры. И в этом году впервые за всю историю большой костер повторится дважды. Самые мудрые вожди сошлись в одном: затмение, которое ожидается зимой, это знак. И возможность снова обрести древние силы.

– А этот ритуал… – Мара сглотнула. – Они что, хотят повторить тот самый… То есть провести его наоборот?!