Пилигрим

Конечно со связным никаких личных контактов иначе, исходя из собственной безопасности, мне пришлось бы его тут же «убрать». Общение свелось к тому, что я задавал ему Интернет вопросы он, поняв мою болезненную дотошность, писал на них обстоятельные ответы.

Только толку от всего этого было не много…

Такое со мной впервые.

Выйдя на международный уровень, возможно я несколько переоценил свои кондиции и готовность к решению любых вопросов. Хотя не зеленый пацан знаю, где кислое, а где плоское…

Пока из всех моих усилий и потуг получался холостой и не солидный «пук». Самое неприятное в этой ситуации было то, что денежка, аккуратно легла на мой счет.

Как нехорошо получается, выходит деньги я взял, а работу не выполнил. Это не профессионально. За такое, в профсоюзной организации нашей лиги, при помощи бейсбольной биты, следует долго и нудно объяснять, в чем «взявшийся за гуж, был не дюж», а главное в чем его стратегические ошибки.

Что ж, придется с удвоенными усилиями исправлять сложившуюся ситуацию.

ГЛАВА 28

Из окна порушенного здания выбрался удачно. И пошел, куда глаза глядят. Долго ли, коротко…

Походил по городу. Посмотрел по сторонам. Полюбопытствовал, верно ли глаза глядят? Верно…

Всюду грязи не много. Воздуха хватает всем. Жарко. Толпы людей запрудили улицы. Ходил вместе с ними. Двигался все больше по центру, туда куда живительный воздух прифронтовой лесополосы недобирался. Хотел заглянуть в любой расположенный на пути Измайловский парк, вспомнить, как выглядит трава, но побоялся слиться с природой навсегда. В моих условиях провалиться в любой закрытый канализационный люк было совсем даже плевым делом.

Пугался и боялся, что еще какая-нибудь чертовщина привидится.

Вздрагивал от громких голосов от пристальных славянских доброжелательных взглядов… Даже детский смех из громкоговорителей и тот не успокаивал.

После осмелел, подобрал кем-то выброшенную утреннюю газету. Полюбовался на свое изображение. Хорош! Те, кто меня знал до изменения внешности, вряд ли бы узнали в этом мужественном человеке с вытянутым, худым лицом и уставшими глазами того парня, выпрашивающего деньги для дозы… Раньше без жалости нельзя было смотреть, а сегодня, этот мужественный профиль захлестывает по макушку и не дает оторваться взгляду. Да, что говорить? Им сейчас любуется вся Россия. Грех тщеславия захлестнул меня с головой, такого красивого, такого…

Последнее замечание достаточно субъективно. Но оказывается, что мое волнение передается на расстоянии и другим. Сидящий на соседней скамейке паренек, элегантно одетый в дамский гарнитур — лифчик и шорты, почувствовав во мне представителя голубиного родо-племенного сообщества, подсел поближе и тут же попытался на чужой тяге к своей заднице заработать хорошие деньги. Продолжая любоваться на себя такого дымчатого и таинственного, я позорно бежал, убоявшись внебрачных связей и СПИДа.

* * *

Посмотрел я на себя со стороны и расчувствовался. Перевернул газетную страницу, и, расчувствовался еще больше. Точно побывал пару часов в обстановке прицельной стрельбы по палате, где я лежал. Заголовок страницы кричал мне в лицо: «Странная смерть заместителя руководителя ФУНБ». Приписка к знакомому лицу на фотографии: «Фото генерала N, публикуется впервые».

Но больше меня порадовал имеющийся пояснительный текст. В нем я прочитал множество всяческих приветов и экивоков в свой адрес.

Ушлый журналист перед смертью бравого генерала воспользовался его смятением. Он сумел встретиться и поговорить с этим чиновником от национальной безопасности, вначале огласив интересную деталь из истории этого интервью.

Оказалось, что чиновник от разведки, перед тем как стать покойником, сам назначил встречу и буквально напросился на это интервью. Предусмотрительный дяденька, поставил одно условие публикации его откровений только после его смерти. Журналисту для возможности замахнуться на российскую Пулитцеровскую премию ждать пришлось недолго…

Буквально через пару часов «честный и откровенный» погиб при исполнении служебных обязанностей от обширного инфаркта… Рухнул, не выходя из здания прямо на своем рабочем месте.

Я вспомнил примерное начало времени дачи интервью и сравнил с началом своей пресс-конференции. Что и требовалось доказать — разбежка полтора часа. Сравнивая время этих событий, пугала оперативность принятия решений и быстрота действий чистильщиков…

Еще раз нахмуря лоб вдумчиво прочитал текст…

Назойливо звучало имя «Ассенизатор». Это имя, как объяснил журналист в заключительной части текста, было названо только после того, как он подписал ряд обязательств (интересно, перед кем?) связанных с тем, что нынешний покойник назовет имя вызванного им самим убийцы-ликвидатора только после того как с ним, случится что-нибудь сверхординарное.