Пилигрим (СИ)

Итак, с того места, где вошли мы в селение через малые ворота в стене оазиса, увиделось мне, что он невелик весьма, но ухожен и устроен с весьма необычным для феллахов разумением и изысканной заботливостью, которые обыкновенно более внимания уделяют плантациям и полям, нежели собственным жилищам. Из того, что открылось мне, я мог уразуметь, что селением сим владел небольшой и немногочисленный род, в который входило несколько семей, считая по числу домов - шесть и даже менее того, изобильный имуществом, но не имеющий сильного покровительства или собственного военного отряда федаинов, и занятый большей частью или преимущественно мирным трудом, возделывая землю, выращивая нелегким трудом урожай и содержа некоторое, небольшое, количество домашнего скота, немногие из которых толклись в небольшом краале, наподобие обычного загона, совместного для овец и коз, а вот вьючного скота, а тем более верблюдов, пригодных для быстрого передвижения и военного налета, я в те поры еще не увидал, из чего и заключил о мирном нраве жителей места сего. Судя по благоустройству и виду селения, счел я, что предводительствовал над людьми его мудрый и справедливый, расчетливый и умелый, тароватый, запасливый, предусмотрительный и набожный человек, и под его рукою люди и имущество их укреплялись и процветали. Я же прошел от ворот селения к хаузу его и в очередной раз убедился в благоразумности жителей, которые содержали хауз в чистоте и в порядке, а вода в нем, в чем я самолично постарался немедленно удостовериться, была сладкой и прозрачной. Хауз был как бы сердцевиною всего поселения и средоточием жизни его, поскольку дома находились по одну сторону его, а посадки - по другую, а место для скотины было отведено за растениями, где оно находилось частично под защитой тени их, а также не оскорбляло взгляд и обоняние человеков. Брега хауза оказались выложены плитняком самым затейливым и изощренным образом, и в этом проявилось особое пристрастие его жителей к украшению своего бытия. И мы вдвоем пошли к домам их, и входили в дома, и видели следы сражения в них.

В одном доме, который я назначил домом самого предводителя места сего, там было два этажа и обширный двор, каменной стеной, впрочем, весьма грубой работы, обнесенный, что создавало закрытое помещение для его, по всей видимости, многочисленной семьи, однако же ни единого человека в доме и во дворе не обнаружилось. Тондур уже остыл и лепешки, в нем готовившиеся, без присмотра сгорели и обратились в уголь. При входе в дом было брошено некое одеяние подвид галабеи, на котором отчетливо угадывалась кровь. Далее в доме, на его нижнем этаже, усматривались следы ожесточенного сражения, в котором хозяину нечего было противопоставить силам нападавшим, и он потерпел поражение, достойное в случившихся обстоятельствах. Насильники же, ворвавшиеся в дом, нанесли ему множество ран, из которых обильно кровь истекала, что и было несомненно следами подтверждено, и этот мужественный человек вскоре от них преставился, а ворвавшиеся в дом грабители, переходя из помещения в помещение, последовательно убили - там - женщину, что видно по разрубленному монисту, лежащему в крови, вероятно, жену домохозяина, судя по дорогому виду и значительному весу украшения, а там - молодого юношу, пытавшему оборониться домашней утварью и подручным оружием, которое пригодно для домашних работ и заготовки дров и хвороста, а против дамасской стали нападающего клинка бессильно и бесполезно, и этот юноша в одночасье пал под двумя-тремя рубящими ударами, и кровь его обагрила выпавший из ослабленной руки топорик, употребляющийся для измельчения мяса в начинку для мантов. Нападавшие не пощадили и малых детей, свивальники и детская одежда в углу имели кровавые следы, ни работников, которые нашли гибель свою там, где исполняли положенные труды, кто у тондура, кто у колодца, кто у входа под сень дерев, за которыми заботливо ухаживал, и так все это благородное семейство, взраставшее и собиравшее имущество в течение долгих лет и многими трудами, в небольшое время оказалось под корень изведено и изничтожено навсегда. Во всех в других домах та же картина повторялась, а я обошел их все, что были там, и везде было одинаково, лишь число убиенного народа разнилось - где семья многочисленнее, там и крови, и разрухи несколько увеличивалось, впрочем, незначительно, потому что нападавшие были сильнее и действовали энергично и напористо, и почти не встречали сопротивления, ибо не от кого было получить его.