Пилигрим (СИ)

И я потребовал переметные сумы с наших ослов, и требуемое принесли мне, стало у меня шесть хурджинов для поклажи. И вот, я наполнил ноши ослов деньгами золотыми и серебряными, и золота взял вдесятеро больше, нежели серебра, поскольку имел необходимость взять немного, но дорогих вещей, и взял самых дорогих камней некоторое количество, что легко нести и можно продать за высокую цену, и несколько золотого песку. А еще взял из оружия то, что по руке моей и к чему я привычен - короткий кинжал и длинный кинжал, и легкий наконечник копья для сдерживания опасного зверя, древко к которому я намеревался отыскать по дороге, и взял столько маленьких обоюдоострых кинжалов, сколько у меня женщин, чтобы каждая могла защитить себя от напастей зверя ли, человека ли, и взял одежды для них и несколько в запас, и приказал Мудрейшей забирать поклажу. Она же, желая тайну того места сохранить и усугубить, самолично привела к пещере ослов, не допустив никого иного, и своими недостаточными силами навьючила их, а потом помогла мне лаз узкий засыпать камнями так искусно, что ни человеку, ни ифриту сыскать его не иначе, как по точному описанию всех примет, знаков и признаков.

И я возвратился к очагу, где люди мои, и сказал:

- Заповеданное исполнено и обязательство исполнено. Ныне же мы готовы продолжить путь наш и возвратиться к людям нашим, к детям и старикам, дабы возложить на себя опеку над ними, а потому говорю - отправимся в обратный путь прямо сейчас, хотя бы в пути застала нас ночь, чтобы сократить время разлуки.

И мои люди возрадовались великой радостью, и мы вышли в обратную дорогу, нагруженные имуществом, необходимым для нашего дальнейшего предприятия, предварительно позаботившись тщательно уничтожить следы нашего очага и иного пристанища, как если бы ни один человек не останавливался в тех местах с самого дня сотворения мира.

13

Обратная дорога к становищу ничем особенным не казалась, хотя и должна была происходить с обычными мерами безопасности - с разведкой предстоящего пути, на которую были отряжены наши собаки, с внимательным осмотром мест, по которым нам надлежало следовать, с приготовлениями некоторых припасов - водяного и дровяного, поскольку в пути пополнить их было почти невозможно, а полагаться на счастливый случай мы, как и все пустынные странники, отнюдь не имели оснований. Были также исполнены обычные приуготовления по части одежды и обуви, сподручной для тяжелых дорожных условий, причем я, как справляющий обязанности караванного начальника, самолично удостоверился, что мои люди снаряжены подобающе. В тайном хранилище я отыскал некоторое число одежд, и позаботился взять с собою часть из них, чтобы приодеть моих людей взамен того рванья, что оставили нам вероломные соплеменники, и тюки с одеждами ожидали своего времени на спине одного из ослов. Однако же все женщины, от самой юной до умудренных годами, получили от меня в память о старейшине и для защиты от путевых опасностей, по тонкому стальному кинжалу в кожаных ножнах, которые надлежит на ремне носить на шее незаметно под женским платьем, что и было исполнено. Люди и вьючные животные были готовы к выходу, сделано было все, или почти все, что положено предпринять перед началом пути.

Я рассчитывал, что наша обратная дорога займет несколько больше времени, потому что ослы были нагружены поклажею, и нагружены тяжело, что не позволяло воспользоваться ими для облегчения дороги старым и малым, и скорость нашего передвижения ожидаемо снижалась. В то же время, руководствуясь путеводительством всевышнего, наш путь до становища не предполагал поиска неких непонятных ориентиров или блужданий, по причине чего я намеревался сократить время в дороге настолько, насколько оно будет возможным. Однако нам предстояло выйти в середине дня, а не на заре, из-за чего в ночное время приходилось останавливаться и пережидать его, что давало также и некоторые преимущества, потому что груженным животным требовался отдых.

И вот, наступил час, когда я вознес краткое моление ради сохранения наших душ и нашего имущества в дороге, и дал приказ выступать.