Пилигрим (СИ)

Они подобны волнам, расходящимся от всплеска воды. Разум, деформирующий континуум, в отведенный час всплывает на поверхность макромира, нарушая ровную гладь его покоя. От этого разума исходят волны, все дальше и дальше, концентрическими кругами, пока не сталкиваются с естественными границами или другими волнами. Но чаще всего просто затухают. Сила и интенсивность колебаний зависят от источника: содержание определяет форму. Ваш древний Вояджер и ему подобные были первой такой волной, по которой можно было судить о человечестве. Эта волна уходила все дальше и дальше, и на излете поймала попутный ветер - новые поколения людей, включая твое. Последующие волны настигали первую. Она усилилась, продолжила свой бег. Наталкивалась на препятствия, но жила. И наконец, она вошла в резонанс с другой волной...

С нами - эриданцами.

А потом произошло то, что и должно было. Она исчезла.

Внезапная догадка поразила человека.

- Шис.

- Да, Онерон.

- Я, кажется, понял. Это касается самой сути послания. Письмо, любое сообщение всегда кому-то адресовано. Кому-то, кто способен понять. Верно?

- Верно.

- Со временем способы письма совершенствуются, как и вся технология, - продолжал мысль Онерон, -  Сначала на стенах, потом на папирусе, на бумаге, магнитной ленте. Потом - на дисках и блоках памяти. Потом в виде импульсов. Письмо становится все подробнее, информации в нем - все больше. Носители письма должны обладать определенными свойствами, чтобы содержать в себе информацию. В какой-то момент простых носителей становится мало. Потому что информация должна обновляться, чтобы быть востребованной. Ведь главное не носитель, а информация, которую он несет, так? И размер носителя, и объем информации могут быть любыми. Как атом. Как планета... или звезда.

- Да, это так.

- Требуется что-то другое. Гибкое, восприимчивое. Где плотность информации максимальна? В живых организмах, Шис! В живой субстанции, в которую вводится требуемое послание.

Глаза чужого лучились пониманием.

- Да, да, похоже на то... - гнул свое человек. - И вот письмо внедряется в первые ростки жизни и хранится там. А потом его содержание по мере эволюции меняется, само по себе. Совершенствуется. Эта субстанция развивается в более развернутое сообщение, в повесть, в летопись, адресованную неизвестному получателю. Но основной код остается прежним.

- Ты прав.

Онерон замер, восхищаясь масштабами открывшейся картины. Огромным волевым усилием он заставил себя сделать глубокий вдох и выдох.

-  Тогда получается, что... Человечество - это одно огромное письмо, которое написало само себя. А Вояджер - всего лишь буква, запятая в этом послании.

- Или восклицательный знак.

- Или троеточие...

- А может быть, очередная глава?..

Онерон издал неопределенный звук, но справился с собой и сказал:

- Меня волнует еще кое-что.

- Я знаю, что ты имеешь ввиду.

- Еще бы! И что ты можешь мне сказать?

- Ты уже догадываешься, что.

Человек долго молчал, прислушиваясь к себе.

- Отправитель и получатель письма - это одно и то же лицо, размноженное в зеркальном отражении миров Вселенной.

- А вот и ответ, - заметил Шис.

- У меня такое ощущение, будто я разговариваю сам с собой.

- У меня тоже.

Они уставились друг на друга. Онерону показалось, что сердце в груди испуганно дрогнуло, дернулось куда-то в сторону и изменило частоту ударов. Но - все же пошло дальше.

- Ты удивлен? Законы природы везде одинаковы, человек.

Несмотря на защитное поле, Шис легко дотронулся до «яйца», повернулся к Онерону.

- Этот предмет - аналог вашего древнего модуля. И он был найден в нужное время. Адресат получил письмо. Прощай, Со Онерон.

- Что? - не понял Со, едва не выронив свой инструмент.

- Теперь я должен лечь в спячку. В истории нашей расы закончилась очередная глава. Пора перевернуть страницу.

Онерон соображал, наблюдая, как эри погружает свою руку в саркофаг и тот загорается бледным голубым сиянием.

- Но что делать нам? - вскричал Со.

Улыбка снова обезобразила лицо Шиса. Его бутафорская плоть начала распадаться. Эри испарялся, словно капля воды под палящим солнцем.

- Ты уже все сделал, - сказал эри, указав на инструмент.

- Но это ничего не значит!

- О нет. Это значит все.

Как в зыбучие пески, саркофаг затянул в себя уже половину эри. Прежде чем его голова исчезла на матовой поверхности, Шис сложил губы в одно слово. Мгновение спустя Онерон стоял один перед мерцающим саркофагом.

Вдруг гул превратился во что-то новое. Дрожь усилилась. Потом твердь заходила ходуном. Онерон сбросил с себя оцепенение. Положив свой драгоценный груз на пол, он побежал к транспортным капсулам, чтоб запустить молекулярный синтез. Он почти закончил приготовления, когда у входа в зал раздались крики:

- Фаэт! Ты здесь?

Люминиты бежали к нему, наблюдавшему, как глайдеры сливаются в одну ти-массу, чтобы превратиться в большой космический челнок.

- Башни Улья рушатся! - кричал Вид-Орн. - Это землетрясение!

- Нет! - возразил Со. - Это ном.

- Но почему все происходит так быстро? - воскликнул Фан Чо.