Пилигримы

А пока можно с облегчением вытянуть раненную ногу и притереться к лавочке. Вдохнуть мирного и чутка помедитировать над вечерней суетой кланового лагеря. Люди бродят, носят, кантуют, укрепляют, подмазывают, связывают, обматывают — бессменные муравьишки, которым повезло выжить. Реальность скрипит и позвякивает, перекликаясь голосами.

— Охренеть. — Шест получил от мелкой блистеры с добычей и удивленно рассматривал на свет. — Гео, аква… Вы там кого завалили?

Крыса демонстративно развела руками, обозначая размеры жертвы. Подумала и добавила:

— И это только четвертинка.

После такого заявления без рассказа не обойтись — под горяченькое да в доброй компании. Мелкой польстило внимание и ее монолог нешуточно затянулся. Вот и хорошо — могу посидеть в тени, прикрыв глаза, и избавиться от назойливых мыслей.

Через часок подтянулась Оторва — с профилактическим визитом вежливости. Справилась о походе, о насущных потребностях и с облегчением отбыла. Да, клановая — когда мерещится недобрая хватка на горле, роль гостеприимного хозяина дается трудно. Но ушла и пусть. Прочь из мыслей, суровая тетка.

— Отбой, — очнулся я минут через сорок. — Замес, к торговцам, как понимаю, не ходили?

— Не срослось. — потупился мужчина. — Сам понимаешь, командир, к торговле настрой нужен…

— Поджопник вам нужен, — согласился я. Бойцы напряглись. — И поджопник будет. Но завтра. Когда воспользуемся моментом.

— Это каким? — задорно спросила Крыса. Она искренне верит, что ей ничего не грозит, как участнице похода. Лады, наивность лечится.

— Тем, в котором нас не пытаются убить.

— Типа спокойного сна, — фыркнул тощий, обустраивая лежанку. Смазал, гад, посыл.

Ночь промелькнула коротким пустым мгновением — без учета дежурства. Моргнул и очнулся, а дальше — извечные ночные шорохи подле багровых отсветов огня, да неровное сопение бойцов. Покой, сука, даже не снится.

Утро случилось. Если не заморачиваться в рефлексии, то уже благодарен. Хотя картинка побудки, как по мне, могла быть поприятнее. Пока совершали утренний моцион, я успел в деталях оценить состояние бойцов и выводы не порадовали. Сказал бы даже — огорчили к хренам.

Залатанные тушки, не первой свежести одежда, чумазые лица и общая помятость на фоне тусклого утра. А Шеста я бы вообще пристрелил от греха подальше — с таким раскрасом только адхары по углам отжимать, да помогать просраться запорным. И вот смотрю с командиром прищуром, а мысль простая — не дорабатывает командир, не обеспечивает обещанное. Хорошей команде положен хороший быт — аксиома службы.

— Консервы, — объявила Фрау. Первое слово, нарушившее легкий флер лагерных звуков. Притихшие бойцы, настороженно следящие за моей задумчивостью, оживились. Брякнула посуда, дополняя мирную картину. А командирский пендель так и остался обещанием.

Я усмехнулся. Принюхался к пище насущной — месиво странное и трудно идентифицируемое. Но пахнет чем-то овощным.

Минут через пять бодрой работы ложкой краем глаза заметил движение у прохода к периметру парка. Вернулись старатели, в числе которых приметил Николаевну и Ташу — видок у теток усталый, пожеванный. На лицах тени и грязные разводы, некоторые хромают, поджимая отдельные части тел. Но рюкзаки полны, из них торчат металлические рейки, трубки; ткань топорщится под угловатым грузом. Промысел задался, если правильно понимаю.

Я поднял руку в короткой приветственной отмашке, и сообразительная Никки отделилась от группы, раздав напоследок короткие приказы. Подошла неторопливо — с определенным достоинством. Сугубо по доброй воле и от хорошего настроения.

— Утречка, — сказала, приближаясь.

Я кивнул кулинару, и гостья дрогнула при виде протянутой тарелки. Чиниться не стала — приняла подарок и, скрипнув на выдохе, пристроилась на фанерке подле костерка. Жадно заглотила пару ложек. Люблю незамутненные натуры — красиво поработал, красиво поел. А мир подождет.

— Как сходили? — спросил нейтрально.

— Нормально сходили, — буркнула она. — Ноги болят, зараза. Давно на цикл не ходила.

— Нечей много?

— Встречались — ответила уклончиво. — Био нужно?

Я отрицательно мотнул головой, мерно хлебнул из чашки. Чай — говно, держу в курсе.

— Тогда чего звал? — рубанула женщина. Вижу, что устала и не хочет затягивать разговор. Но честный вопрос уважу.

— Есть у вас, где помыться?

— А… — И умокла, хлопая глазами. Образец интеллекта номер 2.

— Сломалась, походу, — буркнул Замес в сторону.

Команда заинтересованно оживилась, предчувствуя перспективу.

— Нахер пошел, — вздрогнула Николя. — Умник, блять.

— Откуда знаешь? — удивился боец. Чет с приоритетами у него не очень. — Куда-куда пошел?

— Выдохнули, — я хлопнул по колену. — Это приказ. Слово Николаю.

— Да не достроили мы, — она досадливо поморщилась. Ткнула пальцем в сторону вечной стройки, где ползали клановые муравьишки и разгружались старатели. — У правильных кланов свои помывочные. Удовольствие дорогое, но помогает расти в рейтинге. Народ тянется к хорошему, понимаешь? У нас и фильтры уже припасены, и аква достойная… Тупо не хватает рук.

— Благодарю за развернутый доклад, — кивнул я. — А где помыться-то?