Пилот на войне

— Так вот, дипломаты живенько глоббур разъяснили и отдали Саше распечатку. А через недельку, или около того, нам присылают пополнение. Ну я и напряг Бабакулова, хватит, мол, разлагаться. Ты же знаешь, что Ибрагима официально утвердили из ВРИО в должность комэска И-02 на место Готовцева, Царствие ему Небесное? Так вот, говорю: «Пусть твои орлы принимают молодежь, которая порезвее». И что бы ты думал? — Бердник поднял палец, этак, со значением. — Два дня спустя мне на личный коммуникатор звонок из ГАБ! Пушкина в наше полное распоряжение, все служебные нагрузки снять, а с довольствия, наоборот, не снимать, держать в составе авиакрыла, надбавки к окладу жалования рассчитывать исходя из боевых, Пушкина числить в командировке, и чтобы никаких расспросов! Все!

— Ого! — Я живо сопереживал Саше, так как сам только что выбрался из-под гнета Конторы. — Интересно, что же за глоббур такой? И откуда он его взял?

Бердник завозился, извлекая из набедренного кармана сигареты. Мы закурили.

— Оперативная версия у меня одна. — Сказал он, выпустив изрядный клуб дыма. — Сашка, везунчик, отхватил себе пассию.

— Да я в курсе. — Улыбнулся ваш покорный слуга.

— Ну так! Мы же тут как в деревне — все всё про всех знают! Так вот, девушка эта из эвакуированных. Пушкин намекнул, что она ксеноархеолог! И что загремела она на Восемьсот Первый парсек прямиком из экспедиции. Есть мнение, что глоббур её. Просто больше неоткуда ему взяться. Что-то там такое накопала наша археология! В кои-то веки полезное в военно-прикладном смысле! Вот и взяли нашего орла в оборот. Думаю, из-за этого вот глоббура и той информации, которая на нем записана.

Бердник помолчал, потянулся и сказал:

— Черт, кто б знал, как я по жене скучаю! Просто летальная доза женского невнимания! Когда теперь увидимся…

Григорий Алексеевич увиделся с супругой. Очень нескоро, но увиделся.

«Не дай Бог мне увидеть свою невесту до конца войны!» — подумал я.

А сам принялся аккуратно выспрашивать у товарищей насчет новой пушкинской пассии. По ее поводу от ГАБ никаких распоряжений не поступало, так что — можно.

Следственные мероприятия вышли скомканными. Между ложементом «Дюрандаля» и его же техногенными потрохами. Это так меня задействовали в ходе учебы личного состава.

В промежутках мне доставалось от докторов в пилотском госпитале, что располагается на Алексеенко, 17. Уж какие тут вдумчивые расспросы!

Ведомый Пушкина, младлей Лобановский, чаровницу видел. Но сказать ничего не мог, только глаза прятал — смущался очень.

Егор Кожемякин со всей муромской прямотой заявил:

— Девушка? Русоволосая? Это правильно! А то всё его на клонских баб тянуло! Куда это годится?! Будто нормальных русских девок нету!

Я понял, что Кожемякин не в теме, а сам потупился, так как я тоже из этих. Которым «русских девок» мало.

Ибрагима Бабакулова от вопроса так перекосило, что я и описать не берусь! Удивительное что-то! Никогда не представлял границ человеческой мимики!

Видать, доблестному комэску командировка Пушкина была очень некстати. И тосковал он по подчиненному, как щетина по бритве. Ну еще бы! Зеленые салаги свалились, в том числе и на его шею, как будто у командира эскадрильи других забот не хватает, кроме муштры новеньких!

Нельзя не упомянуть о новобранцах.

Пополнение, прибывшее в марте, было еще ничего. Все-таки, большая часть — кадеты профильных военных ВУЗов, хоть и изрядно недоучившиеся. Но — кадеты. Я вот тоже профилонил два семестра, хоть и не по своей вине, а летаю не сказать чтобы хуже всех.

В следующей партии прибыла тьма ну совсем беспросветная.

Гражданские пилоты, прошедшие трехмесячную переподготовку! (А некоторым и трех месяцев не досталось.) Они не имели понятия о настоящей воинской дисциплине. Не умели даже толком маршировать, не говоря уже о специальных знаниях! И этим людям доверяли боевые флуггеры! В том числе истребители!

Ускоренные курсы в офицерской среде моментально получили меткое кодовое обозначение: Школа Стюардесс, о которой я мельком упоминал выше.

Но деваться было некуда. Кадровый голод, друзья мои, кадровый голод. Пока еще академии наклепают специалистов! Война не ждет!

Я вспоминал довоенные газетные публикации и передачи по визору на актуальную тему: кой черт нам сдалось столько военных ВУЗов?! Особенно, космических! Страшные деньги из бюджета! Нагрузка на экономику! Налоги простых граждан! Дармоеды преподаватели и бюрократы! Несчастные кадеты, лишенные настоящих профессий!

Посмотрел бы я на этих краснобаев теперь. Ой посмотрел бы!

Особенно после занятий по пилотажу в группе, когда двое мобилизованных на выходе из мертвой петли едва не поцеловались плоскостями. Другой конь в яблоках не успел отработать торможение, и я не знаю, как увел корму моего «Дюрандаля» от его носовой оконечности.

«Дюрандаль» — это, конечно, спасение.

Ни один выпускник школы стюардесс никогда и ни за что не смог бы оседлать РОК-14 «Змей Горыныч» в такие сроки. А «Дюрандаль» — пожалуйста!