Пилот «Штуки». Мемуары аса люфтваффе. 1939–1945

Поскольку облака висят низко, приходится лететь к зоне цели среди деревьев. Наконец я слышу голос офицера-связиста, которого хорошо знаю. Судя по голосу, это именно он, а не кто-то другой. Должен сказать, что все хотят получить от нас воздушную поддержку. Необходимость в воздушной поддержке столь велика, что нам потребовалось бы в двенадцать раз больше самолетов и людей, чтобы ответить на все запросы. Судя по голосу, со мной говорит с земли тот самый футболист Эпп, но и без беседы с ним я уже вижу большую вражескую группировку в 1–1,5 километра впереди. Я еще раз пролетаю над нашей линией фронта, делая поворот назад, когда вдруг вижу вспышки множества зенитных орудий. Я не могу разглядеть разрывы снарядов, поскольку их прячут облака, но что-то ударяет в мой двигатель и фонарь. Один осколок попадает мне в лицо, другой – в руку. Двигатель может заглохнуть в любую минуту. Еще пара минут – и я начну падать. За этот интервал времени я обнаруживаю поляну к западу от деревни. Уверен, что русские не смогли заметить, где я приземлился. Посадка на полянке получается мягкой. Фикель быстро приземляется следом. Мы не знаем, как долго эта территория будет в руках немецких войск, и потому Фикель и я берем самое необходимое – наше оружие, часы и парашюты – и забираемся в машину Фикеля. Третий наш самолет уже вернулся и доложил об инциденте. Вскоре после него и мы совершаем посадку в Костромке. В эти дни удачливым оказывается и капитан Фритч. После того как его сбил истребитель юго-восточнее Запорожья, около Гейдельберга, он удачно выбрасывается из кабины, хотя во время прыжка самолет задевает его хвостовым оперением. После небольшого лечения этот великолепный летчик, возглавляющий в полете свое звено, кавалер Железного креста, снова возвращается в строй.

Но мы не всегда столь удачливы. Однажды по пути назад из района боев на северо-востоке мы подходим к нашему аэродрому и, готовясь к посадке, низко проходим над землей. Внезапно противовоздушная оборона открывает огонь. Высоко над нами русские истребители. С их стороны не заметно желания атаковать нас, но зенитки продолжают огонь, конечно стреляя между нашими самолетами. В результате имеются попадания в самолеты капитана Герлинга, ведущего 7-го звена, и капитана Крумингса, инженера эскадрильи. Оба самолета падают на землю. Немного позднее погибает капитан Фритч. Трое моих друзей, которые были столь же неразлучны со мной, как три листочка на клевере с четырьмя листьями,[4] три офицера, награжденные Рыцарским Железным крестом, сложили головы за свою страну. Мы ошеломлены их потерей, считая эти смерти крайне несправедливыми. Погибшие были первоклассными летчиками и хорошими товарищами для своих солдат. Но на фронте временами наступают несчастливые периоды, когда кажется, что из неудач выбраться невозможно.

В ноябре получено сообщение по радио: я награжден Рыцарским крестом с дубовыми листьями и мечами. Для получения этих наград я немедленно должен отбыть в ставку фюрера в Восточной Пруссии. Примерно в это время я уничтожаю сотый русский танк. Лично я рад новой награде, во многом потому, что она говорит о моем вкладе в достижения моей эскадрильи, но в то же время я недоволен, что мое представление Хеншеля к Рыцарскому кресту не прошло. Возможно, оно где-то застряло. Тогда я решаю взять моего бортстрелка с собой. Хеншель как раз сделал свой тысячный боевой вылет; сбив недавно несколько советских самолетов, он стал нашим лучшим стрелком. Мы летим в Восточную Пруссию над Винницей, Проскуровом, Львовом и Краковом в ставку фюрера около Гольдапа.

Сначала мы приземляемся в Лётцене, и я докладываю о себе оберсту фон Белоу. Он сообщает мне, что майор Храбак тоже должен получить дубовые листья к ордену; он встретится с фюрером одновременно со мной. Поскольку я привел Хеншеля с собой, то спрашиваю фон Белоу – дошло ли до его учреждения мое представление на награждение. Он говорит, что не дошло, но он немедленно узнает у рейхсмаршала, как обстоит дело. Там бумаги не обнаруживаются. Возможно, их только передали рейхсмаршалу на подпись. Когда это подтверждает сам Геринг, фон Белоу отправляется к фюреру сообщить, что я доставил с собой Хеншеля по вышеописанным причинам и что командующий люфтваффе утвердил награждение. Ответ фюрера: «Хеншель должен прийти с остальными». Это невероятная удача для моего верного бортстрелка. Не многие получают Рыцарский крест из рук фюрера, поскольку лично получают награду от главнокомандующего только те, кто имеет дубовые листья.