Пилот «Штуки». Мемуары аса люфтваффе. 1939–1945

К этому району Советы постоянно подбрасывают огромные резервы. Много раз мы атакуем речные мосты в этом районе; при этом мы летим над Прутом к Днестру, над Кишиневом и далее на восток. Мы надолго запомним эти названия – Кошица, Григориополь и плацдарм у Бутора. Короткое время на нашем аэродроме размещаются товарищи из 52-го истребительного. Ими командует майор Баркхорн, знающий свою работу от «а» до «я». Истребители часто сопровождают нас на боевые вылеты, и это создает им бездну трудностей, поскольку недавно появившиеся у противника новые «Як-3» время от время показывают свои возможности. У авиагруппы есть запасной аэродром в Яссах, откуда легче патрулировать воздушное пространство над линией фронта. Командир группы часто появляется на передовой для наблюдения за взаимодействием его подразделений с наземными войсками. Его пост снабжен радиопередатчиком, который позволяет связываться и с воздухом, и с землей. Пилоты истребителей говорят друг с другом и со своим командиром; пилоты «Штук» общаются между собой, со своим офицером связи на земле и с другими. Обычно мы пользуемся разными длинами волны. Хочу вспомнить забавный случай, о котором рассказал командир группы во время разбора полетов, – этот случай хорошо иллюстрирует его заботу о своих «овечках». Командир видел, как наша эскадрилья подлетает к Яссам. Мы направлялись на север, нашей целью были объекты в районе замка, которые армейское командование хотело нейтрализовать с нашей помощью, указывая цели с земли. Мы встретились над Яссами – но не с нашими истребителями, а с крупным подразделением самолетов «Ла». Через несколько секунд в небе началась бешеная суматоха. Медлительные «Штуки» с трудом могли соревноваться с быстрыми, как молнии, русскими истребителями, особенно если учитывать, что наш полет замедляли бомбы. Капитан нашей авиагруппы наблюдал за боем со смешанными чувствами – и он случайно подслушал следующий разговор. Штурман 7-го звена, решив, что я не вижу идущий на меня снизу «Ла-5», выкрикнул: «Оглянись, Ханнельоре, один из них собирается тебя сбить!» Я уже заметил этот самолет, но для маневра время еще не настало. Я не люблю вопли по радио – они расстраивают экипажи и мешают методичному выполнению задачи. Потому я ответил: «Тот, кто меня собьет, еще не родился».

Это была не бравада – я хотел показать пример самообладания другим пилотам, поскольку спокойствие в подобных обстоятельствах действует на всех отрезвляюще.

Командир завершил рассказ этой истории широкой улыбкой.

– Когда я услышал это, то больше не волновался за вас и ваше подразделение. В самом деле, в этой неразберихе можно было найти что-то забавное.

Сколько раз позднее на инструктажах я давал наставление пилотам:

– Любой, кто оторвется от меня, будет сбит истребителем. Любой отставший станет легкой добычей и не сможет полагаться на поддержку. Таким образом, держитесь рядом со мной. Зенитки часто промахиваются. Если вам не везет, то на вас все равно упадет плитка с крыши или вы вывалитесь из трамвая. К тому же на войне нужно рисковать.

Бывалые пилоты уже знали мои взгляды и принципы. Когда я учил новичка, они прятали улыбки и думали: «Возможно, он прав в этом». Тот факт, что мы практически не несли потерь из-за истребителей, подкреплял мою теорию. Новичкам следовало преподать несколько основных истин прежде, чем они отправятся к линии фронта.

К примеру, через несколько дней мы вылетели на боевое задание в тот же район – и снова были атакованы многочисленными вражескими истребителями. Недавно прибывший лейтенант Рем, перейдя в пикирование следом за своим ведущим, отрубил ему хвост винтом и повредил свой винт. К счастью, ветер отнес экипажи к нашим позициям. Мы выстроились в круг и охраняли спускающихся до самой земли, поскольку советские истребители стали регулярно открывать огонь по выбросившимся летчикам. Через несколько месяцев полетов с эскадрильей лейтенант Рем стал первоклассным летчиком, возглавлявшим во время боевых вылетов часть эскадрильи, а иногда и всю эскадрилью. У меня всегда сохраняются теплые чувства по отношению к тем, кто медленно учится.

Лейтенант Швирблат оказался не столь удачлив. На его счету было 700 боевых вылетов, за которые он был награжден Рыцарским Железным крестом. Ему пришлось в зоне нашей цели сделать вынужденную посадку после попадания снаряда. Лейтенант потерял левую ногу и несколько пальцев. Нам доведется воевать вместе в финальной фазе войны.