Пилот «Штуки». Мемуары аса люфтваффе. 1939–1945

Я лечу очень низко над землей, чтобы выбрать место, на котором при доле везения можно совершить посадку. Медленно я увеличиваю газ, но впереди яма, и я снова уменьшаю газ. Следует ужасный удар, на какое-то мгновение хвост самолета поднимается к небу, и вот «Ju-87» останавливается. Фикель и Барч бегут спасать свою жизнь. Они быстро оказываются в кабине. Пули иванов летят так далеко, что на них можно не обращать внимания. Я снова даю газ в большом волнении, смогу ли я взлететь? Поднимется ли самолет в воздух раньше, чем в него попадет пуля или какое-нибудь препятствие превратит его в обломки? Впереди яма! Я тяну ручку на себя, самолет перелетает через яму и чуть стукает колесами о землю. Но остается в воздухе. Медленно напряжение исчезает. Эскадрилья строится в боевой порядок, и мы летим домой без потерь.

«Бродячий цирк Руделя» разместился на убранном поле около от городка Венден, неподалеку от латвийско-эстонской границы. Фельдмаршал Шернер приложил все силы, чтобы заполучить мою эскадрилью, и потому мы сейчас находимся на Курляндском фронте. Едва мы устроились на кукурузном поле, как к нам прибыл огромный торт с поздравлениями – везде, где я воевал, появлялись эти торты, обычно с «Т-34» из сахарной глазури и надписью, в которой было указано число уничтоженных мной к этому времени танков. На этот раз на торте красовалась цифра «320».

Общая ситуация здесь следующая: в районе Тукумса мы предприняли наступление, чтобы восстановить прерванную связь с остальной частью Восточного фронта. Прорыв осуществляется штурмовой группой под командованием весьма отличившегося полковника графа Штрахвица и идет успешно. Советы, однако, предпринимают постоянные атаки, чтобы отодвинуть наш фронт на востоке Курляндии. Этот сектор долго был шипом, упиравшимся в их бок. По это причине немецкие солдаты обороняют его с невиданной храбростью, несмотря на огромный перевес сил у противника. В данный момент сектор снова подвергается необычно сильному давлению. Чтобы его уменьшить, фельдмаршал Шернер обращается к нашей помощи. Во время первых же вылетов мы обнаруживаем, что фронт здесь не будет сильно меняться – русские укрепляют свои позиции и камуфлируют их. Зенитные батареи хорошо размещены и повсеместно достаточно сильны. Активность противника в воздухе не стихает и довольно высока. Мы видим орды вражеских истребителей и совсем немного наших собственных подразделений, поскольку снабжение совсем плохое. А запасы бензина, бомб и оборудования должны быть легко доступны, когда они нам требуются, – и им нужно много места. Еда здесь стоит дорого, везде, куда мы летаем: и на востоке, и на юге котла, на фронте у Тукумса, и на главном фронте, где идет русское наступление на Дерпт, имеющее цель захватить Таллин. Сделав несколько вылетов, мы успешно уничтожаем большой моторизованный конвой, в который входит множество танков. Конвой шел на Дерпт – но теперь наступление остановлено, и теперь армия может закрепиться. Откуда русские берут такие бесконечные массы людей и техники? Этого понять совершенно невозможно. Грузовики, которые мы уничтожаем, по большей части американского происхождения. Иногда мы видим небольшие группы «шерманов». Русским даже не нужны эти американские танки, поскольку их собственные лучше приспособлены к русским условиям и их число огромно. Это несметное количество техники приводит нас в замешательство, а часто и в уныние.

Мы часто встречаемся с произведенными в Америке самолетами, особенно с «аэрокобрами», «кинг-кобрами» и «бостонами». Американцы серьезно помогают своему союзнику с грузовиками, но особенно сильно с самолетами. Но в их ли интересах давать русским столько помощи? Мы часто спорим по этому поводу.

Однажды ночью, в половине второго, меня будит лейтенант Вайсбах, офицер разведки нашей эскадрильи. Фельдмаршал Шернер хочет со мной срочно поговорить. Уже долгое время я отключаю на ночь телефон, поскольку вылетаю рано и должен выспаться. Потому все ночные звонки получает офицер разведки, который не обязан вылетать рано утром, но для фельдмаршала я всегда на проводе. Он, как всегда, сразу приступает к делу:

– Вы не можете вылететь немедленно? Прорываются сорок танков с моторизованной пехотой. Наши фронтовые подразделения не могут остановить их своими силами и хотят закрыть брешь этим вечером. Но русские далеко углубились в наши позиции; нужно немедленно атаковать их, чтобы остановить распространение из зоны прорыва. Если не сделать этого, то русские могут нанести огромный урон нашим линиям снабжения в тылу армии.

Повторяется старая история. Я нахожусь у Шернера достаточно долго, чтобы не удивляться подобным новостям. Наши братья по оружию на земле отсиживаются в окопах и позволяют танкам проходить в тыл, а мы должны таскать каштаны из огня. Они оставляют нам разбираться с танками в их тылу, надеясь закрыть брешь этим же вечером или через два дня, чтобы таким образом обезвредить прорвавшиеся вражеские силы.

Здесь, в Курляндии, это особенно важно, поскольку крупное проникновение противника может привести к краху всего фронта.