Пионерский некрополь

«Где я? Что происходит?» – первые мысли ещё не полностью проснувшейся Алёны были спутанны и сумбурны. Но она быстро всё вспомнила: больница, сын, заботливый доктор (кажется, он обнимал её, укладывая спать… Или показалось?). Елена Николаевна откинула одеяло и села на диване. Ощущение тревоги и страх были реальны, но она никак не могда понять, в чём дело. Надо пойти проведать Антона. Он, конечно, ещё спит, но на всякий случай… Взгляд женщины скользнул по приборам, и тут она внезапно оцепенела. Зеленоватый экран, который ещё вечером показывал кардиограмму её сына, теперь неприятно пищал и изображал только одну ровную непрерывную линию… Да и другие экраны, казалось, застыли или показывали параллельные прямые, совершенно без каких либо колебаний… К тому же вместо равномерно светящихся зелёных и жёлтых лампочек, на приборной панели тревожно мигали несколько красных ламп…

Елена Николаевна моментально подскочила с дивана и бросилась будить Игоря Леонидовича:

– Доктор! Скорее! Что-то случилось! С ним! Скорее!

Едва проснувшись, Игорь Леонидович довольно быстро разобрался в чём дело и, мельком глянув на приборы, выскочил в коридор. Елена Николаевна помчалась за ним.

– Без паники… Без паники… – бормотал Игорь Леонидович, успокаивая то ли себя, то ли маму Антона.

Распахнув дверь в палату, они устремились к постели Антона, но в лунном свете было прекрасно видно, что постель мальчика была пуста. Отсоединённые контакты электрокардиографа с розовыми резиновыми присосочками сиротливо лежали на простыне и, частично, на полу…

– Его здесь нет… – растерянно пробормотала Елена Николаевна.

– Да… Поэтому приборы… – невнятно сказал доктор и, поспешно вернувшись к двери, зажёг в палате верхний свет.

– Антон! – воскликнула Алёна и бросилась к сыну, который сидел на полу возле кровати.

Взгляд мальчика был блуждающим, на щеках горел нездоровый румянец.

– Он весь горит! – женщина прижала сына к себе и повернулась к доктору.

Игорь Леонидович приложил ладонь ко лбу мальчика.

– Температура?.. Странно… С чего бы это?… – доктор помог маме положить Антона снова на кровать.

Мальчик, казалось, узнал маму – он улыбнулся, доверился ей, но при этом всё время непрестанно повторял какую-то непонятную фразу.

Уложив Антона в постель, Елена Николаевна присела рядом на кровати. Она вглядывалась в лицо сына и не всё время держала его за руку. Игорь Леонидович, замерив температуру швейцарским электронным термометром, только присвистнул («Сорок и восемь… Ух ты!») и тут же торопливо отправился готовить капельницу.

– Антоша… Что ты такое говоришь? – в очередной раз спросила Елена Николаевна.

Мальчик на мгновенье поднял на неё глаза и на этот раз вполне отчётливо сказал:

– Мой организм – это уникальная самовосстанавливающаяся система…

– Что? – недоумевающе пробормотала уставшая заплаканная женщина, – Что ты такое говоришь?

– Мой организм – это уникальная самовосстанавливающаяся система, – повторил Антон.

– Да-да… Конечно… – и Елена Николаевна снова расплакалась…

Прошло две недели. Большая чёрная машина с затемнёными стёклами неслась по широкому проспекту. Вадим, тридцать два года, бывший десантник, а теперь шофёр и по совместительству телохранитель одного из руководителей крупной финансовой компании, уверенно обгонял забрызганные весенней грязью грузовики и троллейбусы. Рядом с ним сидел его начальник, Аркадий Михайлович – спокойный, уверенный и, как обычно, в безупречном костюме… На заднем сидении располагались его жена и сын. Это были Елена Николаевна и Антон.

– …Шарлатаны чёртовы! – недовольно говорил Аркадий, – Не умеют правильно диагноз ставить! Ведь он же уже прошёл полный курс химеотерапии в Швейцарии… Нет – им захотелось, видите ли, подзаработать!

– Аркаша, – осторожно отозвалась Алёна, – Но ведь были же симптомы, да и анализы тоже показали, что…

– И что? – раздражённо прервал её муж, – А потом у ребёнка почему-то сразу температура за сорок, и рак вдруг внезано излечился! Ты хоть сама в это веришь? Нет, это они явно хотели снять с нас побольше денег… Ну ничего, сейчас летим в Швейцарию, Антона отдадим в частную школу… И в частную клинику под наблюдение… Вы там пока поживёте… А то у меня тут возникли небольшие проблемы, и я их пока буду разруливать…

– Папа! – позвал его с заднего сидения Антон.

Волосы его ещё совсем не успели отрасти, и поэтому на голове мальчка была вязанная шапочка.

– Что? – Аркадий обернулся к сыну.

– А ты был пионером? – совершенно серьёзно поинтересовался Антон.

Отец на мгновенье замер, а потом, коротко взглянув на сидевшую позади него супругу, неуверенно ответил:

– Да, был… Тогда все были… Время такое было.

– А у тебя остался пионерский галстук? – спросил Антон.

– Нет, – сказал Аркадий, – А почему ты об этом спрашиваешь?

– Просто я хочу быть пионером, – ответил Антон.

– Что?! – Аркадий снова обернулся назад и с удивлением посмотрел на сына, – Это с чего бы это вдруг?

– Там девочка в больнице была одна… – сказал Антон, – Она была пионеркой. Я тоже хочу, как она… Как она – бороться и не сдаваться.