Пётр Великий в жизни. Том первый

B одном же из заседаний Совета положено было отправить ко всем Европейским Дворам послов, для возбуждения оных к ревностнейшей деятельности против общаго Християн неприятеля, и для недопущения на Польской Престол Принца Конти, на котораго союзная Туркам Франция силилась возложить корону оныя, да тем безпрепятственно можно бы ему было успеть в произведении предназначеннаго плана, и к Республикам Голландской и Венецианской, для склонения их к вспомоществованию в Вооружении флота нужными материалами. И при сём-то чаятельно случае, как утверждают иностранные Писатели, положено было г. Лефорта послать в Швецию и Данию для политических видов, относительно узнания мыслей Дворов тех о предположенном плане и предотвращения могущих от них последовать препятствий оному.

Голиков И.И. Историческое изображение жизни Ф.Я. Лефорта. С. 116–117

В беседах своих он представлял картину России, вовсе несогласную с описаниями путешественников. Он старался распространить выгодное понятие об этой стране, утверждая, что там можно составить себе очень хорошую карьеру и возвыситься военной службой. По этой причине он пытался уговорить своих родственников и друзей отправиться с ним в Россию. Лефорту было тогда двадцать шесть лет. Все соотечественники заметили в нём большую и выгодную перемену. Он был высокого роста и очень строен. В разговоре являл себя строгим и серьёзным, но с друзьями был шутлив и весел. Можно сказать утвердительно, что он наделён от рождения счастливейшими дарами и талантами, как тела, так ума и души. Он был отличный ездок и в совершенстве владел оружием. Из лука стрелял с такой необыкновенной силой и с такой непостижимой ловкостью, что превосходил искуснейших и опытнейших татар. О военном ремесле говорил очень разумно, и можно сказать по справедливости, что судил о нём как человек испытанный, хотя был младший сын в семействе, которое, конечно, пользовалось почётом, но не имело таких денежных средств, чтобы дать соответственное его дарованиям воспитание. Что касается его чувств и образа мыслей, то никогда и никто не откажется от признания – что и обнаружится впоследствии – что он имел возвышенную и благородную душу. Он был враг лести и тщеславия. Своему государю был непоколебимо предан во всём, что касалось славы его царствования и счастья подданных, и употреблял все усилия содействовать столь справедливым и благородным предначертаниям. Во время пребывания на родине Лефорту делались различные предложения многими именитыми чужеземцами, проживавшими в Женеве. Его заверяли, что он найдёт достойный круг деятельности или во Франции при швейцарских войсках, или в Германии, или у императора, или в Голландии и в Англии. Влиятельные иностранцы старались отговорить его от службы в России, доказывая, что она не только трудна, но и неблагодарна… На все эти знаки благорасположения Лефорт отвечал, что сердце его лежит к России и благодарность обязывает его посвятить жизнь монарху, от которого получил многие благодеяния. Он питал твёрдую надежду – и это были его собственные слова – что если Бог сохранит ему здоровье и дарует жизнь, то свет заговорит о нём и он достигнет почётного и выгодного положения.

Людовик Лефорт, внук Франца Лефорта. Цит. по: Франц Лефорт. Страницы истории. Сетевая версия книги – http://rusk.ru/st.php?idar=420056

[1697] Генваря 20-го, в-кий г. ц. и в. к. Пётр Алексеевич, в. в. и м. и б. р. с., указал по именному своему в. г. указу дать из своей в-го г-ря казны, из серебряной палаты, для посольской службы, генералу адмиралу и наместнику новгородскому Францу Яковлевичу Лефорту, 12-ть блюд серебряных большой руки, а по весу в тех блюдах два пуда, 21 фунт, 64 золотника (Ст. 205 г. № 238).

Из столпцов дворцовых приказов.

Сборник выписок из архивных бумаг о Петре Великом. Т. I. М. 1872. С. 156

[1698] Лета 7207 декабря в 1 день, боярину князю Петру Ивановичу Прозоровскому с товарыщи: в-кий г. ц. и в. к. Пётр Алексеевич, в. в. и м. и б. р. с., указал взять из Приказу Большие Казны в Приказ каменных дел к боярину к Тихону Никитичу Стрешневу с товарыщи в столовую полату адмирала Франца Яковлевича Лефорта, на обивку стен, 476 аршин сукна аглинскаго красного. (Ст. 207 г. № 90).

Из столпцов дворцовых приказов.

Сборник выписок из архивных бумаг о Петре Великом. Т. I. М. 1872. С. 167

Мой дядя всегда посмеивается, когда я говорю ему, что необходимо откладывать немного про чёрный день. Он говорит: я искал свою фортуну, и мой сын пусть сам ищет её тоже. Дядя говорит, что он постарается научить сына всему, чему сможет, пока жив, а уж затем пусть сын пробивается сам…