Пётр Великий в жизни. Том первый

Корб И.-Г. Дневник путешествия в Московское государство. С. 135

Великий сей Государь в одном из писем Своих к Графу Фёдору Алексеевичу Головину, писанном уже в 1704-м году, уведомляя его об одной приятнейшей Ему компании, заключает: что Он впервые ещё по смерти Лефорта был так вeceл. После смерти Лефорта к тому времени прошло пять лет.

Голиков И.И. Историческое изображение жизни Ф.Я. Лефорта. С. 183

Долго помнил он Лефорта и по смерти его, тоскуя по нём, как по весёлом товарище приятельских бесед, незаменимом в искусстве устроить пир на славу. Вот истинный смысл письма Петра Великаго чрез 9 лет по кончине Лефорта, когда, отпраздновав именины новаго любимца, он писал к Князю Меншикову: «День вашего тезоименитства так веселились, что истинно по смерти Г. Лефорта до сего дня такого не было весёлаго дня и уже в третьем часу легли спать».

Н. Устрялов. Лефорт и потехи Петра Великаго до 1689 года. С. 23

Ходит слух, что около двенадцати русских пришли ночью на кладбище, где, как им было известно, погребён генерал Лефорт, и собирались, в надежде получить большую поживу, нарушить святость могилы, но соседи, встревоженные шумом, который производили воры, шепчась друг с другом, прибежали на место, где злодеи явились совершить столь неслыханное преступление, и удержали их от святотатства… Генерал Лефорт, судя по слухам, не оставил после себя столько имущества, чтобы здешний народ имел повод завидовать ему или его наследникам. Даже сам его родственник, прося князя Голицына о пособии, пал ниц перед князем, уверяя, что ему не на что купить даже приличной печальной [траурной] одежды.

Корб И.-Г. Дневник путешествия в Московское государство. С. 132

Изменчивая фортуна насылала иногда и на Лефорта бури и ураганы, тем не менее, однако, мы видели, что царь даже и после смерти этого мужа сохранил, к зависти всех туземцев, высокое уважение к памяти Лефорта. За четыре года до своей смерти Лефорт послал единственного своего сына в Женеву для образования его ума занятиями в изящных науках. Когда уезжал молодой Лефорт, сам государь с главными министрами изволил проводить его несколько миль; затем, когда племянник Лефорта приехал в Московию, царь выехал к нему навстречу почти за три мили и подарил прибывшему свою собственную дорогую одежду. Быть может, генерал Лефорт был бы ещё довольнее, если бы царь выразил ему свое благорасположение и милость иным образом, но, поистине, генерал Лефорт не мог бы даже желать более искреннего изъявления царского благоволения.

Корб И.-Г. Дневник путешествия в Московское государство. С. 233

«Презнающий крестьянин» Антип Панов

Среди своих военных потех не забывал государь и своей мечты о создании флота. Труды Петра на Переславском озере увенчались сооружением корабля, который и был торжественно спущен в озеро, и, побывав в начале 1693 года на Кубенском озере, близь Вологды, Царь в июле того же года поехал в Архангельск, где с живейшим любопытством следил за всеми движениями английских и голландских судов, за ловкостью и искусством матросов, наконец, отплыл сам в Белое море. Поездка в Архангельск продолжалась с 20-го июля по 18-е Сентября; в течение этого времени Царь нанял матросов, мастеров, кораблестроителей из разных государств, заказал архангельскому воеводе приготовить два купеческие корабля для торговли заграницею. Намереваясь следующим летом потешиться на волнах океана со всею своею компаниею и приучить солдат к морским маневрам, заложил ещё два корабля – один собственными руками на вновь устроенной верфи ниже Архангельска на Соломболе; другой заказал амстердамскому бургомистру.

Языков А.П. Пребывание Петра Великаго в Сардаме и Амстердаме в 1697 и 1717 годах. Berlin. 1872. С. 7–8

Походы сии сопровождались иногда и опасностями. Однажды постигла его (Петра) – буря, приведшая в ужас всех его спутников. Все они прибегнули к молитве; каждый из них ждал последней минуты своей в морских пучинах. Один Пётр, безбоязненно смотря на штурмана, не только поощрял его исполнять свой долг, но и показывал ему, как править судном.

– Прочь от меня! – вскрикнул нетерпеливый моряк. – Я сам знаю, как надо править, и знаю это лучше тебя!

И подлинно, он с удивительным присутствием духа переправил корабль через все опасные места и провёл его к берегу сквозь гряды каменных рифов.

Тогда, бросясь к ногам царя, он умолял простить его грубость.

Пётр поднял штурмана, поцеловал его в чело и сказал:

– Прощать тут нечего, а я должен ещё тебе благодарностию, не только за спасение наше, но и за самый ответ.

Он подарил штурману в знак памяти своё насквозь промокшее платье и назначил ему пенсию.