Пиппа ищет неприятностей

– Вон! – почти завизжал селянин. – Чтобы духу вашего тут не было больше! Цхерки неблагодарные! – он распахнул дверь во двор, чтобы мы точно не заблудились.

– Может, мы всё же уладим проблему? – я стал отстегивать кошель. Видимо, платить придется всё же мне.

– Ты, нешьессов ублюдок, думаешь, всё купить можно? Не боюсь я твоей нечисти! Можешь сколько угодно натравливать, ясно?!

Теперь и мне захотелось врезать этому идиоту Псу, из-за которого мы по темноте оказались на улице.

– Убирайтесь! – всё больше заводился хозяин.

Что поделаешь?

– Пошли за вещами, – скомандовал я.

Снова узкая крутая лестница, только вниз. И ничуть не удобнее. Снова взнузданные лошади, недовольно ржущие под ночным небом.

Куда нам теперь?

Мы молча отъехали от постоялого двора, не позволяя ярости взять верх над рассудком и показать чужим, что в нашем отряде не всё хорошо.

Отъехав к пустырю, мы остановились.

– Я тебе сейчас… – начал с угрозой Ровняла в адрес Пса.

Тот выпятил грудь, готовясь к поединку.

– Думаю, что я смогу найти ночлег, – влез в разборки Филька.

Глава 23. Дик

Если я скажу, что все потрясённо умолкли, то буду недалек от истины. Конечно, Пончик и Пёс – не те люди, которых можно потрясти чем бы то ни было. И тот же Клык – не самой тонкой душевной организации человек. Но они были очень близки к этому состоянию. Насколько позволяли возможности.

– За триста энзоле, – добавил парнишка.

– Это же цена средней лошади! – возмутился я.

– Хорошо, будем ночевать здесь. – Филька скинул с плеча лямки своего вещевого мешка и достал одеяло.

И впрямь «Скалёныш».

– А харя не треснет? – вышел из повторного оцепенения Пёс.

– Это не мне, – парень перестал копаться в вещах. – И я, если честно, не уверен, что выгорит. Но скорее всего.

– Куда ехат? – поинтересовался прагматичный Клык.

– Вы стои́те здесь. Я иду договариваться.

– А потом мы ищем тебя и деньги по всему селу, – скептически заявил Ровняла.

– И куда он убежит среди ночи, сам подумай? – возразил я. Сколько можно сомневаться в человеке?

– Я без денег пойду, – насупился Филька.

Было заметно, что он обиделся.

– На, – я потянулся к кошелю.

– Не надо, – он спрыгнул с повозки. Мешок остался лежать. Значит, стал доверять больше. Или просто оставил своё богатство в доказательство, что не сбежит.

Парень скрылся в черной пустоте улицы.

– Наверняка сговорится, чтобы хозяин ему часть денег откатил потом, – заявил Пёс.

– Слушай, – не выдержал я. – Из-за тебя мы сейчас под звёздным небом находимся, а не спим под крышей. И Скалёныш – единственный, кто предложил какое-то решение. Хотя ты – взрослый человек, а он – пацан малолетний. Так что давай ты сейчас заткнёшься и…

– Всё. Заткнулся, – поднял руки Пёс.

Надо же! Бывают в нём проблески нормального человека. Или хотя бы здравого смысла. Конечно, сегодня с этой бабой у него отказало и первое, и второе.

Клык спешился и поглаживал по морде жеребца, который недовольно бил хвостом по бокам и перебирал копытами. Остальные сидели верхом. Кроме Пончика ещё. Он тоже был не верхом и клевал носом. Потрясающий человек. Кажется, на него здоровый сон накатывает всякий раз, когда он замирает.

На душе было беспокойно. Мальчишка всё не шёл. Возможно, он здесь не в первый раз. Где-то же он шлялся до ужина? А если он заблудился в темноте? Я уже был готов окликнуть его, желательно – голосом Пончика, как тщедушная тень выскользнула из темного колодца улицы и заспешила к нам.

– Я договорился. Одна новость хорошая, другая – плохая. С какой начинать?

– С плохой, – успел влезть скептик Ровняла.

– Мы будем ночевать в сарае.

– За триста энзоле?! – возмущенно воскликнул Пёс.

– А хорошая? – я жестом велел ему заткнуться.

– Сарай большой, войдем вместе с повозкой. Коней поставим в конюшню. Дворовые постройки пустуют.

– Триста энзоле! – нудел Пёс, будто эти деньги недоплатили ему.

– Можешь остаться, – разрешил я. – Далеко? – я слегка стукнул коня с боков, заставляя тронуться.

– Стойте, стойте! – шепотом закричал Филька, замахав руками. – Подождите! Мы должны идти очень тихо. Дело в том, что там оди… одна женщина с детьми живет, – поправился он. – Её муж уехал с товаром в столицу. После сегодняшнего парного выступления Пса с хозяйкой таверны нам нельзя её подводить. Мы должны тихо устроиться, и так же тихо уйти до рассвета, чтобы нас не заметили.

– А как же завтракать? – проворчал Пончик.

– Иногда важно не столько, когда и чем завтракать, сколько сама возможность это сделать, – напомнил я и спешился.

В поводу кони шли спокойнее. Мы добрались до большого дома на отшибе. У ворот нас ждала невысокая женщина, укутанная в платок.

– Вы правда дадите триста монет за ночлег? – недоверчиво спросила она.

Я молча вынул кошель и отсчитал обещанную сумму ей в сложенные лодочкой ладони.

– Спасибо, спасибо вам! – со слезой голосе, тихо сказала хозяйка.