Пиппа ищет неприятностей

Приближались голоса. Я снова рискнула приоткрыть глаз. Мы были уже почти у берега. Я так натерпелась страху на этом плоту, что сейчас спрыгнула бы и добралась вплавь, если бы мне было во что переодеться. Солнце садилось, а спать с мокрой задницей не улыбалось. Плот заскрежетал по дну.

– Что у вас произошло? – недовольно спросил Дикий, подходя по воде ко мне и протягивая руки.

– Я сам, – возразила я и полезла к краю повозки.

– Топор отдай, – насмешливо произнес он.

– А-а-а… – я правда хотела его отдать, но он, как родной прижался к моей груди.

– Чисибун погрыз веревки, которые держали повозку, – Пончик сошел с плота.

– Скалёныш может найти неприятности, где угодно, – хохотнул Пёс.

– А я их не искал, – возразила я.

– …даже если не искал, – закончил он и противно заржал. Вот так бы и пнула!

– Всё хорошо, что хорошо кончается, – примирительно произнес Дикий.

Мужчины, к слову, уже были одеты. В нижней своей половине.

– Ровняла сказал, что недалеко отсюда впадает небольшая речушка, – говорил командир, пряча тугие мышцы торса под рубашкой. – Они с Грозой поехали заниматься лагерем. Вопрос, как туда дотолкать плот?

– Оставым здэс? – предложил Клык, натягивая сапог. Он свой татуированный торс не скрывал.

– Я груз здесь не оставлю, – отрезал Дикий, затягивая перевязь с мечом.

– Тэлэгу с собой.

– А если плот водой утащит?

– Не утащит! – пообещал Пончик.

И правда, после того как повозку скатили на берег, он просто поднял плот стоймя и прислонил к береговой скале. Был плот, стал заборчик. А я еще и заклинание утяжеление потихоньку на него повесила. Чтобы уж наверняка течением не унесло.

В итоге к стоянке мы добрались, когда солнце закатилось за горизонт. Его последние лучи, пробиваясь из-за стены леса, тускло освещали реку. Мы забросили в кипящую воду крупу с последним куском вяленого мяса. На ужин запасов хватит. И даже на завтрашний день, если экономить. Но нам предстояло плыть еще два дня.

– Мы мерёжу поставили, – сказал Ровняла, ткнув подбородком в сторону Клыка. – Даст Защитница, к утру что-нибудь наловится.

– Завтра под плотом можно будет невод пустить, – предложил Пёс и пошевелил дрова в костре.

– У тебя есть с собой невод? – с сарказмом поинтересовался Дикий.

– Гроза мог бы приманить рыбу, – заметил Ровняла.

– У меня не очень с магией жизни, – с неохотой признался Гроза.

Зато у меня с магией жизни было хорошо. Но по понятной причине я в этом признаться не могла.

– Будем надеяться на милость Защитницы, – лицемерно сказала я, про себя пообещав, что ночью схожу к ловушке и обеспечу нам завтрак.

– Может, эшо одну поставыт? – спросил Клык, помешивая и пробуя варево. – Готов!

К котловому потянулись миски, мисочки и тазик Пончика.

После ужина на меня, как обычно, свалилась обязанность мыть посуду. Собрав малочисленные остатки ужина со стен котла, я закинула их в ловушку. Это был прекрасный повод выспросить, где она находится.

Установив еще одну вершу выше по течению, мужчины стали укладываться спать. Мы с Шорькой тоже притихли (он, может, и правда заснул), и вскоре все, кроме Пончика, которого оставили на первый караул, уже погрузились в сон. Я тихонько спустилась с повозки.

– Не спится, – проговорила я негромко. – Пойду возле речки посижу.

– Перепугался, – понимающе покивал Пончик.

Я покивала в ответ и пошла к берегу большой реки.

– Скалёныш, – негромко окликнул меня великан.

– А? – вернулась я.

– Чисибунов больше не приводи, – с непроницаемым лицом попросил Пончик.

И я задумалась: это что, была шутка?

Глава 28. Пиппа

Я прошла к мерёже, приманила рыбу, посидела, прислушиваясь, не идет ли кто-нибудь за мной. Никто не шёл. Никому я не нужна. Кроме Дикого. В нашем сиротском деле главное что? Главное – не привыкать. Потому что потом очень больно, когда тебя оставляют. И обстоятельства расставания значения не имеют.

Мне очень не хватало учителя. Днем проблемы оттягивали на себя всё внимание, а сейчас, в тишине и одиночестве, стало по-настоящему тоскливо.

Слезинка стекла по щеке, оставив влажную дорожку.

Я размякла, утратила иглы за время безбедного существования под крылом мэтра. Наивно считала, что теперь-то мне не нужно заботиться о завтрашнем дне. Судьба всегда поджидает, когда ты расслабишься, чтобы ударить побольнее. Сироту всяк обидеть норовит. Даже судьба.

Нельзя, как бездомный щенок, бежать к каждому, кто тебя пожалеет. Погладить – не значит взять домой. Поэтому желание командира защитить несуразного подростка, постоянно попадающего в неприятности, не стоит принимать близко к сердцу. Даже если очень хочется.

Особенно, если очень хочется.

Я прошла вдоль берега большой реки, туда, где берег обрывом нависал над водой, села на камни и вынула из потайного кармана жилетки книжечку. Шорька даже не пошевелился, когда я её доставала: спал без задних лап. Зажгла светлячка и погрузилась в чтение.