Пиппа ищет неприятностей

Потом я села в повозку, и мы тронулись. Дорога заросла травой, было заметно, что ездили по ней нечасто. В неглубоких колеях стояла вода – следы ночного ливня. Я покопалась в сумке, нашла заготовки для амулетов, выбрала подходящий кругляш и стала проковыривать в нём дырочку. Пончик, конечно, раззява. Но, может, и хорошо, что он потерял артефакт. Слишком уж сильно на него подействовало заклинание. Лучше бы всяких чужих подозревал. Меня-то в чём и за что?

Словно услышав, что я о нём думаю, Пончик обернулся.

– Это мне? – спросил он довольно.

– Нет, дяденька Пончик, это я дяденьке Грозе. А потом сразу вам.

– Ну если Грозе-е… – он помолчал. – А что там сидишь, как неродной. Неудобно ж небось? Иди, – он сдвинулся, освобождая больше места на козлах.

Сидеть на сундуках было не сказать чтобы очень неудобно, но всё же ровное сидение козел было лучше. Пока буду строгать, можно и там посидеть. К тому же огорчать Пончика не хотелось. Раз уж он проявил радушие. Я устроилась и продолжила ковырять отверстие для шнурка.

– А ты Дикого не боишься? – заговорил Пончик. Какой-то он сегодня разговорчивый.

– Не, дяденька Пончик, а чего его бояться-то?

– Ну так он же… того… проклятый маг, – он понизил голос, склонившись ко мне.

– Так раз его прокляли, он уже и не маг уже, правильно? – я пожала плечами и продолжила ковыряться.

– Но так ведь прокляли за что-то.

– Ну так, дяденька, может, и не его прокляли. А его отца. Или деда, – я подняла взгляд от своего рукоделия и наткнулась на пристальный взгляд спутника. Вот же, нешьесс меня подери, растяпа. Нашла время знаниями делиться. – Ну я так читал в одном романе. А что, дяденька Пончик, брешуть?

– Да мне-то откуда знать? – добродушно удивился великан. – А давно ты с ним знаком?

– Дяденька, так в Талыме и познакомились мы. Когда Нешьесса дяденька Дикий покупал.

– И он так просто тебя взял?

– Как же просто? Непросто, само собой. Упрашивал я его сильно, дяденька Пончик.

– На коленях, что ли, ползал?

– Да и на коленях, если бы потребовалось… – и это была правда. И на коленях бы.

– Небось пожалел сто раз, что напросился?

– Так, дяденька, здесь-то может прибьют, а может и нет. А там-то без выбора.

– Да ну! Кому нужен такой дохляк, – повозка наскочила на какой-то камень, меня ощутимо тряхнуло, и Пончик схватил меня за руку. Видимо, посчитал, что я такая мелкая, что меня от любой встряски может выкинуть.

– Ну, дяденька Пончик, сам-то, может, и не нуж… – я чудом поймала на языке окончание «на», исправляясь на ходу: – …жен никому. Да кое-что нужно от меня.

И чуть не врезала себя по губам. Не пила никогда, и начинать не стоит. Понесло меня… Что вечером, что сейчас… Просто какое-то недержание языка.

Пончик заржал:

– Да чего с тебя взять-то, с малахольного?

– Вы это гадкому Чейзу скажите, – обиделась я и снова проговорилась.

– А эт кто? Небось, пацан с соседней улицы, который тебе лещей отвешивал?

– Ага, – согласилась я. – Сыночек это одной стервы, которая… – да что ж со мной такое?! – которая теперича владелица поместья, где я жил. Хозяин-то помер…

Мне снова стало так жаль мэтра, что из глаз потекли слёзы. Я шмыгнула носом, быстро вытерла мокроту с лица, не дай Защитница, заметят – засмеют.

– И чего ж от тебя этому Чейзу надо было? – не отставал Пончик, чтоб ему цхерк язык откусил!

– Срамоту одну, – буркнула я себе под нос.

– М-м-м, – понятливо промычал Пончик.

Я выдохнула. Неужели отбилась? И с новой силой принялась ковырять дырку.

– А вот историю ты вечером рассказывал…

Не отбилась.

– Какую историю, дяденька Пончик? – попыталась я уйти в глухую несознанку. – Я вчера что-то рассказывал?! А что?

– Ну там… все умерли…

Я закивала:

– Могу такое. А как?

– Что «как»? – не понял громила.

– Как умерли-то. Все. Интересно, жуть!

– Песком их засыпало вроде. В пустыне.

– Да? Жу-уть! Что, совсем засыпало? А почему?

– Ты ж сам эту книжку читал!

– Я? А что у неё… – я покрутила руками перед собой, обрисовывая прямоугольник. – Картинка у неё сверху какая была?

– Я-то откуда знаю, какая картинка! – возмутился Пончик.

– Жаль. Я бы вспомнил. А называлась она как?

Пончик махнул на меня рукой.

Я тихонечко выдохнула. Кончик ножа наконец показался по другую сторону кругляша, и я принялась стачивать край. А потом извинилась перед Пончиком и перелезла назад, к своему мешку и сундукам, на которых разложила краски. Высунув язык от напряжения, я вырисовывала линию за линией, превращая обычный обрубок сучка в яркую игрушку.

Дело шло медленно, но хоть как-то занимало. Мерная тряска повозки меня укачала, и я прикорнула, свернувшись между облучком и сундуками. Когда проснулась, повозка стояла. Промытое ливнем солнышко сияло как новое, хотя, судя по его высоте, дело двигалось к вечеру. Волосы слиплись от пота. Я вытерла капельки с лица и села. Мерин Ровнялы, который замыкал отряд, терялся впереди среди спускающихся к дороге ветвей. Возле Нешьесса стоял Пончик и затягивал штаны. К счастью, стоял он ко мне спиной. Теперь в любом случае было неважно, но всё равно радовало.

Он обернулся, увидел меня и улыбнулся. Потом принюхался и рванул в лес, бросив в мою сторону:

– Сейчас…