Пир стервятников

У статуи короля Дейерона Первого, который, сидя на коне, указывал мечом в сторону Дорна, дорожка делилась надвое. На голове Юного Дракона сидела чайка, на мече еще две. Сэм свернул налево, к реке. В Слезной гавани два кандидата усаживали какого-то старика в лодку для переправы на ближний Остров Крови. Вместе с ним ехала молодая мать – на руках она держала плачущего ребенка не старше младенца Лилли. Поварята бродили по отмели у причала, собирая лягушек. Розовощекие школяры торопливо шагали к септрию. Мне следовало приехать сюда в их возрасте, думал Сэм. Я мог бы убежать из дому, назваться чужим именем и затеряться среди других школяров. Отец сделал бы вид, что у него есть только один сын, Дикон, и вряд ли бы пустился на розыски – разве если б я у него мула увел. Мула он бы мне не спустил.

У Двора Сенешаля ректоры сажали в колодки школяра постарше.

– Таскал еду с кухни, – объяснил один двум кандидатам, дожидавшимся, чтобы забросать наказанного гнилыми овощами. Все они проводили любопытными взорами Сэма, чей черный плащ вздувался за ним, как парус.

Войдя в дверь, он оказался в зале с каменным полом и большими закругленными окнами. В дальнем конце на помосте сидел человек с худым лицом, царапая что-то пером в большой книге. Одежда на нем была мейстерская, но цепь на шее отсутствовала.

– Доброе утро, – сказал, откашлявшись, Сэм.

Человек поднял глаза, и вид Сэма явно не доставил ему удовольствия.

– Школяр?

– Надеюсь им стать. – Сэм достал одно из писем, которыми снабдил его Джон. – Я ехал со Стены вместе с мейстером Эйемоном, но он скончался в пути. Если бы я мог поговорить с сенешалем…

– Твое имя?

– Сэмвел. Сэмвел Тарли.

Человек записал имя в книгу и махнул пером на скамью у стены.

– Садись. Тебя позовут.

Сэм послушно уселся.

В зал то и дело входили другие люди. Одни оставляли какие-то послания и опять уходили, другим человек на помосте разрешал пройти в заднюю дверь, откуда вела наверх винтовая лестница. Некоторые, ожидая своей очереди, присаживались на скамью, как и Сэм. Он заметил, что несколько вызванных пришли уже после него. После четвертого или пятого имени он подошел к писцу и спросил:

– Долго ли еще ждать?

– Как сенешалю будет угодно.

– Я проделал сюда путь от самой Стены.

– Стало быть, не будет вреда, если ты подождешь еще малость. Сядь вон там, под окном.

Прошел еще час. Другие, подождав пару мгновений, беспрепятственно проходили внутрь, а в сторону Сэма привратник даже и не смотрел. Туман на дворе поредел, бледный солнечный свет понемногу проникал в окна. Глядя, как пляшут в лучах пылинки, Сэм начал зевать, потом поковырял мозоль на ладони, потом прислонился к стене головой и закрыл глаза.

Услышав, что писец выкликает чье-то имя, он вскочил на ноги – и опустился обратно, убедившись, что назвали опять не его.

– Если не дашь Лоркасу грош, просидишь тут три дня, – сказал кто-то рядом. – Какие у Ночного Дозора могут быть дела в Цитадели?

С ним говорил стройный пригожий юноша в замшевых панталонах и зеленом колете с заклепками, с кожей цвета светлого эля. Над большими черными глазами шапкой вздымались такие же черные кудри.

– Лорд-командующий восстанавливает заброшенные замки, и нам нужны новые мейстеры, чтобы содержать воронов, – объяснил Сэм. – Грош, говоришь?

– Сойдет и грош, а за серебряного оленя Лоркас отнесет тебя наверх на закорках. Он уж пятьдесят лет в кандидатах ходит и ненавидит школяров, особенно благородного звания.

– Как ты догадался, что я благородного звания?

– Так же, как ты догадался, что я наполовину дорниец. – Юноша, улыбаясь, произнес это на певучий дорнийский манер.

Сэм запустил руку в кошелек.

– Ты здешний школяр?

– Кандидат. Аллерас, порой называемый Сфинксом.

Сэм подскочил на месте, услышав это.

– Сфинкс не загадывает загадки – он сам загадка. Тебе понятно, что это значит?

– Нет. Это тоже загадка?

– Сам не знаю. Меня зовут Сэмвел Тарли, Сэм.

– Рад познакомиться. Что же привело Сэмвела Тарли к архимейстеру Теобальду?

– Это кто, сенешаль? – растерялся Сэм. – Мейстер Эйемон говорил, что его зовут Норрен.

– Теперь уже нет. Они у нас каждый год меняются. Архимейстеры занимают этот пост по жребию, не желая отвлекаться от своей основной работы. В этом году черный камешек достался архимейстеру Валгрейву, но Валгрейв стал слаб умом, и Теобальд вызвался его заменить. Он человек ворчливый, но добрый. Ты сказал «мейстер Эйемон»?

– Да.

– Эйемон Таргариен?

– Таргариеном он был в прежней жизни. Он умер в море, на пути к Староместу. Откуда ты о нем знаешь?

– Как не знать. Он был не просто старейшим из всех мейстеров, а самым старым жителем Вестероса и видел на своем веку больше, чем архимейстер Перестин впихнул в свои исторические труды. Он мог бы немало порассказать о царствовании своего отца и дяди. Сколько ему, собственно, было лет?

– Сто два года.