Пиранья. Алмазный спецназ

Вторая мина легла еще ближе к деревне. Орущих баб как ветром сдуло, они взапуски кинулись к близкому лесу, должно быть, имея некоторый опыт. Почти сразу же Мазур увидел, как пацан в желтой майке и его приятель улепетывают в том же направлении. Стрелять им в спину он не стал – не из душевного благородства, а попросту оттого, что никакой опасности явно не представляли.

К лесу катилась орущая толпа, где перемешались старики и детишки, мужчины и женщины, врассыпную бежали собаки, козы и свиньи, мины падали одна за другой, свистящее жужжанье осколков было повсюду, Мазур прикинул, что по деревне работает не менее десятка стволов...

Какое там десяток... Тут будет поболее, и изрядно... Надрывный вой падающих мин обрушился с неба невероятно густо, весь мир, казалось, превратился в скопище визжащего железа, грохот, фонтаны перепаханной земли, дикие вопли. Минометчики ожесточенно лупили по квадратам, не было уже никаких сомнений, что началась крупномасштабная зачистка района, с махновской деревушкой решили разобраться всерьез...

На глазах Мазура желанный автомобиль окутался облаком дыма, взлетевшей земли, подпрыгнул и завалился набок. Мазур, увидев, что Анка – ну откуда у нее т а к о й опыт? – наладилась драпать следом за несущейся к лесу обезумевшей толпой, успел ухватить ее за шиворот и наладить в противоположную сторону, где разрывы вздымались гораздо реже. Сам он головы не потерял – бывало и похуже...

Она повиновалась, уже мало что соображая от страха, – ну да, необстрелянный человек в такой ситуации и в штаны наделает, и ничего тут нет позорного...

Они неслись зигзагами – то есть это Мазур выбирал направление, увлекая за собой ополоумевшую напарницу, петляя, порой падая наземь и ее сшибая с ног, вжимаясь в сухую землю, как будто это могло уберечь от свистящего повсюду зазубренного железа. Проломились сквозь кусты, уже не обращая внимания на колючки, не чувствуя боли. Подхватив оружие и пожитки, Мазур (во всем этом бардаке находя время присмотреться и прислушаться к окружающему) поволок напарницу прямехонько в болото.

Они в л о м и л и с ь в теплую стоячую воду, где в изобилии плавали мясистые толстые листья каких-то местных кувшинок. Ноги вязли в грязи и упругом переплетении корней. Высмотрев впереди нечто вроде островка из перепутанных корневищ, Мазур потащил туда Анку, грудью вспарывая воду, словно крейсер, идущий на полном ходу. Остановился. Воды было по самую шейку. Плюхнув рюкзаки на скопище корней и корявых веток, погрузился по самый рот, прикрыл голову автоматом, искренне жалея, что у «Беретты» нет солидного приклада. Анка, таращась на него глазами размером с серебряный доллар, все же опамятовалась настолько, что сделала то же самое.

Обзор отсюда был никудышный, но не подлежало сомнению, что в деревне продолжался ад кромешный, – с той стороны доносился слитный гул разрывов, сущая канонада. Мины стали ложиться левее, засыпая то место, по которому они совсем недавно улепетывали к болоту, – ага, минометчики переключились на подступы к деревне. То ли заранее наметили цель, то ли у них где-то поблизости разместился толковый корректировщик...

Взи-и-и-и-и-ууу! Надсадный вой ввинтился в воздух совсем рядом, послышался смачный всплеск, а вслед за тем глухой разрыв – огонь перенесли к болоту, вовремя успели, черт... Но на сей раз уже не слышалось свиста осколков, они все до единого увязли в воде.

Новый разрыв, казалось, под боком. Взлетел фонтан взбаламученной воды, Мазура с Анкой накрыло сущим ливнем, они едва проплевались. В лицо швырнуло пригоршню мокрых, ослизлых листьев, стегнуло по щекам кусками веток. Он невольно нырнул, уйдя в воду по самую макушку.

Мины падали там и сям, в опасной близости, Мазур зажмурился – еще прилетит прямо в глаза каким-нибудь суком... Вода вокруг словно бы вскипела, невозможно было сосчитать глухие, басовитые разрывы, превратившие болото в подобие кипящего на костре котелка. Но опасным было бы прямое попадание, а мины все же падали сюда не так обильно, как на сушу. Угнетающе, скверно, душу выматывает, сердце заходится в смертной тоске – но, если не случится прямого попадания, можно перетерпеть...

Уши залило водой, и оттого все окружающие звуки стали диковинно незнакомыми. Он стоял на полусогнутых, старательно прикрывая макушку итальянской трещоткой, время от времени открывал глаза, промаргивался, пытаясь осмотреться, хотя смотреть было особенно и не на что – взбаламученная вода. Среди окружающей какофонии успел подумать, какая будет неприятность, если мина влепит в островочек – разметает алмазы по всему водоему, вот будет сюрреалистическая картинка...

Не вытерпев, протянул руку, стащил рюкзак с островка и прижал его к боку локтем – так оно целее будет, если накроет, то ни перед кем уже не придется отчитываться, почему не уберег бесценный груз...