Пиранья. Бродячее сокровище

– Ничего удивительного, – сказал Мазур. – Скромности ради следует уточнить, что меня считали непревзойденным любовником во всех портах от Аделаиды до Шанхая...

За каковую похвальбу тут же получил игривую невесомую пощечину. И сказал:

– Интересно, а как будет по-испански звучать... – и повторил ей на ухо то, что недавно от нее же и услышал.

– Понятия не имею, – оскорбленным тоном заявила Кристина. – И вообще, откуда ты взял эту похабщину?

– Одна красотка недавно на ушко шептала.

– Боже, с кем ты только путаешься... В каком-нибудь из портовых заведений, надо полагать?

– Листал я как-то от скуки книжку одного малого, по фамилии, кажется, Шукспер, – сказал Мазур. – Замечательная там была фразочка: «о женщины, вам имя вероломство...»

– Совершено не понимаю, о чем ты.

– Браво, – сказал Мазур. – Следуя этакой логике, я и сейчас пребываю в полном затмении чувств? В галлюцинациях? Потому что у меня сейчас устойчивая галлюцинация: усиленно мерещится, что в руках у меня лежит нагая, как правда, красавица из знатного рода, уходящего корнями...

– Джонни, милый... Могу тебе по секрету сказать, что и сто лет назад, когда мораль была куда как твердокаменнее, случалось все же, что в руках у всяких нахалов полеживали красавицы знатных родов. Нагие, как правда и уходящие корнями. И двести и триста… Это жизнь, ничего тут не поделаешь. Так что не считай себя Колумбом в данном вопросе...

– Да господи, я ж прекрасно вижу, что ни в каких я смыслах не Колумб...

– Хам.

– Скорее уж – охальник, – сказал Мазур. – Интересно, а в испанском есть какое-нибудь словечко вроде «охальника»?

– Масса, – фыркнула Кристина. – Фреско, сильвергуенца, а применительно в нашей стране – дескарадо...

– Красиво звучит, – сказал Мазур. – Почти как «идальго». Ничего, если я закурю в постели?

– Только если будешь стряхивать пепел в пепельницу, аккуратно.

– Клянусь на Библии...

Он с удовольствием выпустил дым, бледным облачком потянувшийся в распахнутое окно. Стояла тишина, из крохотного садика наплывала влажная прохлада, соблазненная красавица примолкла, и это было совсем хорошо – Мазур терпеть не мог, когда партнерши в аккурат после бурного общения начинали идиотски щебетать, а то и справляться о накале и серьезности чувств.

– Что это ты так выжидательно косишься? – спросила прильнувшая к нему Кристина.

– Жду.

– Чего?

– Не начнешь ли ты выяснять, как я тебя люблю – просто крепко или вовсе уж нестерпимо...

– Не дождешься, – сказала она решительно. – Я же не дура. Прекрасно представляю, сколько у тебя было таких дурочек...

– О боже, радость-то какая! – воскликнул Мазур. – Ты уже ревнуешь к прошлому, несравненная моя? Наконец-то я дождался этого трепетного момента...

– Не дождешься, – повторила она.

– Увы, увы... – грустно сказал Мазур. – В таком случае происходящее, надо полагать, приобрело иную тональность? Холодная и бездушная красавица из высшего света завлекла в свои сети простодушного морячка, сделав его игрушкой мимолетных страстей...

– Знаешь, что мне в тебе по-настоящему нравится, Джонни?

– Давай угадаю. То ли несравненные качества любовника, то ли безумная смелость, то ли утонченный интеллект...

– Да нет, – сказала Кристина серьезно. – В тебе сейчас нет ни капли самодовольства, то есть того, чего я в мужчинах не переношу.

– Ну, это мы поправим, – сказал Мазур, звонко шлепнув ее пониже талии и гнусавым голосом осведомился: – Ну и как, детка, кайфово тебе?

– Я серьезно, паяц...

– Ну, это снова дала о себе знать здоровая австралийская закваска, – сказал Мазур. – Мы, дети нетронутой природы, непосредственны и естественны, как дикари. За это нас и любят порядочные женщины от Огненной Земли до Лиссабона, а некоторые, извини за пикантную подробность, даже с нами иногда спят...

– Уснешь с тобой...

– Это намек? – удивился Мазур, распуская руки.

– Да нет, констатация факта... – она решительно отстранила самую из двух предприимчивую конечность Мазура, вздохнула: – Вот понять бы тебя еще...

– Да брось, – сказал Мазур. – Я – насквозь понятный паренек, простой, как дорожный знак...

– Послушай, простой паренек... Ты что, всерьез собираешься, когда получишь деньги, открыть в Австралии какую-нибудь карликовую туристическую контору?

– А что? – мечтательно глядя в потолок, пожал плечами Мазур. – Австралия – чудесное место, разве что чуточку сонная и патриархальная, но не на всякий взгляд. Народец там живет без особых проблем. Проблемы, пожалуй что, начинаются в одном-единственном случае: когда кто-то решит выбросить накопившиеся в доме старые бумеранги. Вот это – проблема, честно...

– Я серьезно.

– Ну, а почему бы и нет?

– Это на тебя как-то не похоже: сидишь с мегафоном в прогулочной шаланде и старательно талдычишь туристам про красоты Большого Рифа...

– А что, можешь предложить что-нибудь получше?

– Да нет, просто размышляю вслух...

Однако в ее голосе, Мазур мог поклясться, все же угадывался некий подтекст. Был там подтекст, право слово...