Пиранья. Бродячее сокровище

– Да ну, ерунда какая, – сказала Изабелла, сделав еще один добрый глоток. – Загадка, как же... Оказался на мели, схватился за первое, что подвернулось... Не видывала я промотавшихся морячков? Девчонки про тебя говорили, и пришли к выводу, что парень ты ничего, не поганый. Верно тебе говорю, долго с ней не выдержишь. У тебя на лице написано, что не сможешь долго ходить в жиголо. Хочешь хороший совет? Когда тебе осточертеют и эта старая шлюха, и наше заведение, и ты нацелишься сорваться дальше, обязательно напоследок поройся у нее в сейфе. Там у нее обычно лежат неплохие бабки и кое-какие драгоценности. Сказать код? Три-девять-семь-три, и два полных оборота против часовой стрелки. Мне верный человек проболтался. Недурно было бы облегчить ее напоследок, пусть потом по потолку побегает, она ж жадная, как сто чертей, скопидомка чертова...

– Что ж ты сама не воспользовалась такой завлекательной оказией? – спросил Мазур.

– Зачем мне лишние хлопоты? – с видом умудренной жизнью особы пожала плечиками Изабелла. – Я ведь собираюсь вернуться домой, открыть там приличный ресторанчик или швейную мастерскую... в общем, какое-нибудь нормальное заведение. Денег поднакоплено. К чему мне полиция на хвосте? А ты – другое дело. Ты ведь нездешний, да? Канадец?

– Австралиец.

– Ну вот, тебе и карты в руки. Только надо грамотно все рассчитать, чтобы смыться из страны раньше, чем она до тебя доберется. Запомнил код? Потряси старую ведьму – не грех...

– Любишь ты ее, а? – фыркнул Мазур.

– Да ну ее к черту, стерву! Спору нет, зарабатывала я неплохо, только, я тебе откровенно скажу, Роза мне всегда стояла поперек души...

– За то, что поднялась, а? – усмехнулся Мазур.

– А хотя бы. Ничего, я тоже поднимусь. Ты не думай, я пью мало, сегодня просто обязана ради благополучного завершения... Она ведь послала присмотреть, как я уеду? Иначе с чего бы такая любезность – машина с шофером до вокзала... А?

– Ну, в общем...

– Дура старая, – убежденно сказала Изабелла. – Как будто мне доставит удовольствие остаться тут и видеть ее рожу... Нет уж, можешь быть уверен: вернусь домой, открою свое дело, мужа присмотрю... Ты не забудь про сейф. А вообще, Джонни, лучше бы тебе тоже отсюда сдернуть, пока не влип...

– Это во что? – безразличным тоном спросил Мазур.

– Да уж не в благотворительную раздачу супа нищим... Девчонки трепались, тебя взял на работу дон Себастьян?

– Ну, предположим.

– То-то и оно... – загадочно сказала Изабелла, в очередной раз приложившись к бутылочке.

– То есть?

– Влипнешь, Джонни... А жалко. У меня брат вроде тебя, весь такой. Морячок на сухогрузах. Вкалывает, как швейная машинка, зарабатывает гроши, да вдобавок по телячьему простодушию то и дело влипает во всякие неприятности, едва выцарапывается... – она смотрела на Мазура с пьяным благодушием и чуть ли не материнской заботой. – Смотрю на тебя, и его вижу, растяпу... Чесать тебе надо от дона Себастьяна.

Мазур решился. Остановил машину на обочине, наклонился к пассажирке и насколько мог убедительно сказал:

– Слушай, подруга, или говори по делу, или сиди молчком до самого вокзала... Терпеть не могу, когда меня достают недомолвками, за дурака держат...

– Тебя как раз за дурака и держат, дубина австралийская! – огрызнулась Изабелла.

– Ну-ка?

Она огляделась, несмотря на пустынную дорогу и полное отсутствие нежелательных свидетелей, понизила голос чуть ли не до шепота, заставив Мазура склониться к ней:

– Ты, кенгура австралийская, неужели не понял, с кем связался? Дон Себастьян сел на «подземку»...

– На куда? – искренне не понял Мазур.

Изабелла состроила неописуемую гримасу:

– Ой, ну ты деревня... «Подземка», «трасса», «белая дорога»... У вас в Австралии все такие? Или там у вас порошканету? Да нет, не верю, он везде есть...

– Порошок? – многозначительно переспросил Мазур.

– Ага, дошло? Кокаин, – прошептала она. – Подземкаведет из джунглей на северо-западе в Чакон. Доставка груза, ясно? А тут у нас – перевалочный пункт. Станция, как кое-кто выражается. Таких станцийнесколько по всей стране. Это важное место, балда ты кенгуриная. На станции договариваются, покупают и продают партии, направляют караваны, решают всякие другие дела. Раньше «начальником станции» был дон Рамирес, но он где-то что-то намудрил, замутил не то, вот и выпал из доверия у больших боссов. Они взяли да и назначили Санчеса новым начальником. Потому он с таким перевесом и выиграл – денег было вброшено, трудов вбухано. Рамирес, дурак, поначалу не понял ни черта, дергаться пытался, головорезов своих присылал, они с пушками баловали... ну да ты сам знаешь. Только в день голосования прикатили элегантные кабальеро из самой из столицы и объяснили ему, что к чему. Собрал дон Рамирес свои пожитки и дернул подальше отсюда, пока ноги целы, глаза смотрят и все потроха при нем... Ну, ты понял? Дон Себастьян теперь сидит на «подземке». А Пепе Золотозубый, между прочим, сейчас гниет где-нибудь в чащобе – потому что работал еще и на Рамиреса, а в этом бизнесе такое не приветствуется...