Пиранья. Война олигархов

Телефон продолжал звонить. Бормоча ругательства, он еще раз вслепую нащупал на прикроватной тумбочке телефон, приложил к уху, выдавил из себя:

– Мазур…

В трубке раздался сухой голос Говорова, который и сообщил о внезапной кончине нынешней ночью Пасленка Павла Андреевича.

– То есть, как скончался? – вырвалось у Мазура. – Убили?

– По нашим сведениям, умер естественной смертью, – сказал Говоров.

Хрень какая-то. Таких совпадений не бывает – это Мазур знал твердо.

– А что это за ваши сведения? Откуда?

– Ну, мы ж тоже без дела не сидим… Насколько известно, господин Пасленок скончался сегодня ночью у себя на даче от кровоизлияния в мозг.

Ага, на пороге нарисовалась Оксана – облаченная в белую рубашку Мазура. И более ничего из одежды на ней не было. Но никаких игривых мыслей в голове Мазура даже не возникло. Уж слишком ошеломляющей была новость. Сон как корова языком слизнула.

«Что случилось?» – вопросительно подняла брови Оксана.

– Нужны подробности, и побыстрее, – отмахнулся от нее Мазур, и продолжил командным тоном: – Медицинское заключение, осмотр места происшествия… Ведь был же осмотр? В общем, все, касающееся этого дела. Чем более полный будет отчет, тем лучше. Это возможно?

– Постараемся, – сказал Говоров, но не слишком уверенным голосом. – Я не всесилен, тем более, что моя вотчина – терроризм, а тут дело малость другое… политическое. Или бытовое. Официально – категорически не мое поле деятельности, поскольку участие Пасленка в нападении на «Русалку» не доказано.

«Нет, наверное, придется подключать тяжелую артиллерию», – решил Мазур.

Он сперва ополоснулся под холодным душем, высосал кружку премерзкого растворимого кофе, сварганенного Оксаной, и только после этого позвонил Малышевскому – пять минут теперь уже ничего не решали.

Олигарха Мазур не разбудил, тот уже был на ногах, и был уже, разумеется, в курсе происшедшего ночью. Он выслушал просьбу Мазура задействовать все свои связи, нажать на все рычаги и кнопки, чтобы в кратчайшие сроки получить подробные отчеты об обстоятельствах смерти Пасленка, в естественность которой не верилось ни секунды. Малышевский заверил Мазура, что сделает все возможное. Стробачу Мазур звонить не стал, успеется. Да тот и сам, думается, узнает, как проснется. Включит радио или телевизор – и узнает. Или доложит кто-то из его банды… Например, правая рука «реваншиста» Кривицкий. Или сам Иван Сергеевич.

* * *

Честно говоря, подобное развитие событий явилось для Мазура полной неожиданностью. Нет, будь он Шерлоком Холмсом или просто сыщиком-профессионалом, тогда, возможно, просчитал бы подобный вариант. Однако Мазур не был ни тем, ни другим… В принципе, такое развитие событий можно было бы предположить, будь в деле замешана фигура помельче. Но то, что с доски в два счета уберут цельного замминистра… Даже не просто уберут, а снесут одним щелчком, как в русской народной шашечной игре под названием «чапаевцы»? Снесут моментально, без каких бы то ни было колебаний? Сие плохо укладывалось в голове…

Впрочем, это только Мазур считал, что замминистра ликвидировали. Официальная версия утверждала как раз таки обратное: дескать, мы имеем дело с самой что ни на есть естественной смертью, каковой сплошь и рядом умирают и простые граждане, и высокопоставленные, что на (простите – в) Украине, что в иных краях. С этой, официальной, версией Мазур ознакомился в девять утра, когда на его адрес электронной почты пришли материалы о смерти Пасленка Павла Андреевича (молодец Малышевский, сработал быстро и качественно, вот что значит связи!).

Это были фотографии с места происшествия и предварительный отчет об обстоятельствах смерти замминистра. Мазур быстро пролистал полученные материалы. Так и есть, все выглядит и впрямь как естественная смерть.

Сзади к нему подошла Оксана, обняла, щекоча прядями волос щеку. Он раздраженно отмахнулся от нее, мол, погоди, не до того. Слишком серьезное это дело…

* * *

В общем, события разворачивались следующим образом. Поздно вечером (а если быть скрупулезно точным – то в десятом часу) Пасленок приехал в свой загородный дом, расположенный на Караваевых дачах под Киевом. Сказал жене, что ужинал в городе, что чуть позже выпьет чая, а до того времени хочет хотя бы часок отдохнуть, потому как чертовски устал на работе. Прошел в кабинет, достал из бара бутылку любимого армянского коньяку, налил в бокал примерно граммов сто пятьдесят (совсем как Мазур прошлым вечером, тьфу-тьфу-тьфу), выпил, ничем не закусывая. Затем вышел на балкон, перекурил, лег на диван… На диване его вскоре и поразил, старомодно выражаясь, апоплексический удар. Сиречь обширное кровоизлияние в мозг. Инсульт, иными словами.

Хладный труп обнаружили спустя два часа после того, как произошло кровоизлияние. Жена нисколько не обеспокоилась тем обстоятельством, что через час муж не вышел к чаю, как обещал. Обычное дело: лег отдохнуть и заснул. Собственно, позже супруга и направилась в рабочий кабинет мужа лишь для того, чтобы Павел Андреевич на всю ночь не остался бы на неудобном кабинетном диване, а перебрался в спальню…