Пират

Охотник спросил о Холмсе одного встречного, второго, третьего, но эта фамилия ни о чем им не говорила. Кому-то, правда, она казалась смутно знакомой, но точного адреса не мог сказать Охотнику никто. Впрочем, эти люди вполне могли и солгать – человек, затянутый во все черное, с повязкой на глазу, наверняка вызывал в них подозрение и опасения.

Отчаявшись узнать что-либо у прохожих, Охотник решил, что будет стучать во все двери, покуда за одной из них не найдет Эноса Холмса. Улица была длинной, но это не остановило бы Охотника – тем более что выбора у него не было. Он решительно направился к ближайшему дому, но в эту минуту заметил мальчишку, выходящего из пивной с полным жбаном в руках. Мальчишка был такой худенький и неухоженный, что у Охотника невольно сжалось сердце. На вид мальчишке было лет пять-шесть – то есть столько же, сколько и его сыну. Подумав, что мальчуган может ему что-то подсказать, Охотник окликнул его. Мальчишка остановился, испуганно окинул взглядом фигуру незнакомца – одноглазого, затянутого во все черное, со шпагой на боку – и явно приготовился дать стрекача.

– Постой, не беги! Я не сделаю тебе ничего плохого. Я кое-кого ищу здесь. Может быть, ты сможешь мне помочь.

Мальчишка бежать не бросился, но и не остановился – шел себе потихоньку. Охотник в два шага догнал его и положил на худенькое плечо свою мощную руку.

– Погоди! Я не задержу тебя.

– Что... что вам угодно, мистер? – мальчишка поднял голову и испуганно посмотрел на Охотника. – Если я не принесу домой пиво, Энос убьет меня!

Охотник почти не слушал мальчика: он не отрываясь смотрел в его глаза – слегка раскосые, изумрудно-зеленые, знакомые до боли. Сомнений быть не могло: на него смотрели глаза Блисс! Охотник опустился перед мальчиком на колено и, протянув руку, несмело погладил блестящие иссиня-черные волосы. От волнения у него перехватило дыхание, и прошло какое-то время, прежде чем он смог спросить сдавленным голосом:

– Как тебя зовут, сынок?

– Брайан.

– А фамилия у тебя есть? Мальчик покачал головой.

– Энос и Мэг говорили, что я незаконнорожденный. И никому не нужен. Я был сначала нужен Мэг, но потом она умерла. Заболела и умерла. И мы остались вдвоем с Эносом.

Едва коснувшись рукою волос мальчика, Охотник уже знал, что перед ним его сын. Об этом сказало ему сердце, горячо забившееся в груди. Незаконнорожденный?! Как бы не так! Этот мальчик был рожден в законном браке от любящих родителей. А все остальное – дело рук двух преступников, которые разбили жизнь и этого ребенка, и его родителей ради собственных корыстных интересов.

– Я могу теперь идти, мистер? – спросил Брайан. – Энос с меня шкуру спустит, если я не принесу ему пива.

– Дай мне эту посудину, сынок, я ее понесу, а ты покажешь мне дорогу. У меня есть дело к Эносу.

– Дело? К нему никто и никогда не приходит по делу, – удивился Брайан и зашагал по улице, оглядываясь время от времени, чтобы посмотреть, не потерялся ли идущий вслед за ним одноглазый незнакомец, одетый во все черное.

Они остановились возле двухэтажного дома – такого же ветхого и мрачного, как и все дома на Уотер-стрит.

– Мы живем на втором, – сказал Брайан. – Будете подниматься, мистер?

– Непременно, – ответил Охотник. – Показывай дорогу.

Холл первого этажа был пыльным, унылым, пропахшим кошками и гнилью. Ступени жалобно скрипели под ногами Охотника, когда он поднимался вслед за Брайаном на второй этаж. В одном месте на лестнице не хватало ступеньки, в другом – отвалился кусок перил. Охотник представил, как его сын каждый день спускается и поднимается по этой лестнице, и поморщился.

Брайан остановился возле ободранной двери и, повернув ручку, еще раз обернулся, словно желая убедиться, что его загадочный спутник никуда не исчез. Когда они вошли в прихожую, из темной глубины квартиры донесся сварливый мужской голос:

– Где ты пропадал столько времени, проклятый ублюдок? Тебя только за смертью посылать! Ну, смотри у меня, если ты хоть одну каплю пролил, я тебя...

Наконец и сам Энос Холмс показался в прихожей. Это был высокий худой мужчина с редеющими волосами и тонкими поджатыми губами. Он вытер рукавом свой красный нос, а другой рукой отвесил Брайану равнодушный подзатыльник, не поднимая глаз и не замечая стоящего за спиной мальчика гостя. Не обнаружив в руках Брайана пива, Холмс в ярости схватил его за воротник и зарычал:

– Где пиво? Где мое пиво, гаденыш?! Если ты скажешь сейчас, что потерял деньги, я шею тебе сверну! И так твой проклятый Гренвиль присылает только-только, чтобы за квартиру заплатить, так ты еще последние гроши терять будешь?

Охотник решил, что с него довольно. Сказать по правде, у него руки чесались – так хотелось размазать этого Эноса Холмса по стене. Он шагнул вперед и демонстративно громко грохнул жбаном о стоявший возле двери колченогий столик.

Энос только теперь заметил Охотника, выкатил глаза и испуганно сглотнул.

– Какого дьявола вам здесь нужно? Кто вы?

– Твой самый заклятый враг, – ласково ответил Охотник.