Пират.Дилогия

«Рота» – около пяти дюжин человек, вооруженных кто во что горазд и столь же разнообразно одетых – по не особото молодцеватой команде своего командира попыталась отсалютовать гостю одновременно поднятыми на плечи ружьями… Получилось плохо – некрасиво и невпопад, а несколько тщедушных пареньков с мушкетами вообще не смогли вскинуть на тощие плечи свое тяжеленное оружие.

– Здравствуйте, господа милиционеры! – вытянувшись, громко поздоровался Громов, краем глаза отметив, что провальное приветствие ополченцев не отразилось на круглом лице их командира вовсе никак.

Ни тени смущения! Словно все так и должно было быть.

– Кто уж пришел, – месье Дюпре обвел свое воинство рукою. – Кого сумели позвать. Но вы не переживайте, господин капитан, – когда надо, эти молодцы соберутся быстро.

– Надеюсь, – скептически ухмыльнулся Андрей. – Пушек у вас, я так понимаю, нет?

– Пушки у старых ворот, в бастионе, – начальник ополчения флегматично пожал плечами, словно бы речь шла не о жизненно важном деле, а о погоде или о видах на урожай. – У нас вот мушкеты. А эти мальчики – Анри, Клод, ЖанПьер и прочие – смею вас уверить – отличные стрелки.

– Хорошо, – не выдержав, скривился господин капитан. – Но по английскому десанту лучше стрелять залпами и с короткого расстояния, так что особая меткость здесь не оченьто и нужна.

– Совершенно с вами согласен, месье! – начальник милиции закивал, натянув на лицо весьма одиозную улыбку. – Это все хорошие, проверенные в деле, парни, которые, случись чего, будут защищать своих жен, матерей и детей! Они, правда, не умеют маршировать, становиться во фрунт и все такое прочее, но ведь это не главное, верно?

– Да, наверное…

Махнув рукой, Громов обескураженно поправил на голове треуголку, обшитую золотым галуном, и поспешно распрощался с ополченцами и их неотесанным командиром.

Что и сказать – то еще было воинство… Похоже, все эти зачемто оторванные от своих дел людишки ни черта не умеют, да и не стремятся уметь, так что один Бог знает, как они будут действовать в случае высадки англичан?! И как они вообще действовали? Наверняка палили куда попало, выпучив от страха глаза.

Даа… на ходу обернувшись, Андрей неожиданно подмигнул почтительно шедшему позади Тому:

– Будем надеяться, что воины коннополицейской стражи окажутся куда боеспособней! А эти, что ж… одно слово – милиция! Да и начальничек у них – тот еще тип. На редкость неприятный!

– Он чемто похож на полковника Роджерса, сэр! – улыбнулся грум.

Громов закивал:

– Ну да, ну да – одного поля ягоды.

До расположения полка коннополицейской стражи молодой человек не дошел. В гавани вдруг ударила пушка, судя по выстрелу – огромное девяностошестифунтовое орудие, установленное в небольшой крепости, прикрывавшей вход в порт со стороны моря. Зря такая пушка не вякала – подавала сигнал, услышав который, все горожане понимали – случилось нечто экстраординарное.

– Беги, позаботься о Бьянке, – озабоченно распорядился Андрей. – А я – на фрегат!

Фрегат – так теперь именовался «Красный Барон», да он им и был – грозным сорокапушечным кораблем, рейдером, способным вести бой где угодно. Экипаж – кроме тех матросов, что пришли на судне из Америки вместе с Громовым и изъявили желание остаться – был пополнен отрядом морской пехоты в количестве полторы сотни человек; по большей части – молодые новобранцы, которых еще нужно было как следует подготовить.

Юркнув в узкий проулок, Громов выбежал на набережную СенЭтьен, застроенную большими каменными домами. Напротив, через залив, отражались в воде узкие здания набережной Святой Катерины. Все эти набережные, в нынешнем своем виде обустроенные лет двадцать назад по приказу тогдашнего королевского фаворита сюринтенданта Кольбера (умного и дельного мужика с несчастливой судьбою), представляли собой изумительно красивый открыточный вид, придающий всему городку неповторимое романтическое очарование, позднее запечатленное на картинах Будена, Моне и прочих великих художников, по большей части – импрессионистов.

Впрочем, со всех ног несущегося к покачивающейся у причала разъездной шлюпке Громова сейчас не трогали никакие красоты.

«Красный Барон», повернувшись левым бортом к морю – стоял на якоре чуть в стороне от причала, где позволяла глубина.

Андрей быстро поднялся по сходням.

– Господин капитан… – бросился с докладом вахтенный.

– Сам вижу! – оборвал его капитан. – Боцман! Лейтенант! Снимаемся с якоря. Канонирам зарядить орудия. Всем – готовиться к бою. Сигнальщики – на мачты. Сигналить – «делай, как я»!

Матросы подняли якорь. Упали на бушприте паруса – блинд и бомблинд – хлопнули, поймали ветер.

– Поднять марселя! Курс – норднордост!

Пронзительно засвистела боцманская дудка.

Поднимая паруса, забегали по вантам матросы. Судно дернулось, легло на левый галс и, развернувшись, плавно пошло навстречу вражеской флотилии, состоявшей их девяти кораблей под белыми, с красными большими крестами, флагами Ее величества королевы Анны.