Пират Его Величества

— Моряки называют это «северным валом» или «северянином». Эти облака — признак того, что погода может поменяться.

Гектор поднял взгляд к небу. Не считая необычного черного «северного вала», на небе не было ни облачка. Только та же знойная дымка, какую он видел каждый день с тех пор, как приплыл к побережью Кампече. Он ощущал лишь слабенькое дуновение ветерка, едва ли достаточное для того, чтобы потревожить дым, поднимающийся над пламенем очага.

— Почему вы так считаете? — спросил юноша.

Изреель кивком указал на дюжину птиц-фрегатов, что кружили над местом, где они охотились. Морские птицы с вильчатыми хвостами снижались по спирали, затем взмывали вверх, очевидно встревоженные, и постоянно издавали пронзительные крики.

— Над сушей они появляются только тогда, когда что-то предчувствуют. И в последние два дня я замечал кое-что странное. При приливах вода почти не поднималась, были только отливы. Вода отступала, словно бы море собиралось с силами. — Изреель поднялся на ноги и добавил: — Если хотим проверить запас кампешевого дерева, лучше поторопиться.

Как выяснилось, работы добытчикам кампешевого дерева предстояло много. Запасы древесины были припрятаны в укромных уголках, разбросанных на значительной площади, и дерево еще необходимо было перетащить к ручью, где обычно происходила загрузка. Изреель заготовил древесины больше своих товарищей, потому что сил у него было на двоих. Да и вообще транспортировка вязанок кампешевого дерева была работой столь же нудной и тяжелой, как и собственно валка деревьев. Добытчики кампеша словно превратились во вьючных лошадей: горбясь и пошатываясь под грузом древесины — по прикидкам Гектора, вес их ноши за один раз составлял фунтов двести, — и таскали через болото бессчетные вязанки. Он гадал, почему люди Залива не делают из стволов плоты и не сплавляют их по затонам, которых тут множество, но быстро понял, в чем причина, когда один из чурбаков выскользнул из связки Изрееля. Плотная деревяшка утонула, все равно что камень.

За час до заката ветер, слабо задувавший весь день, сместился к северу и стал крепчать. Его сила нарастала постоянно, пускай и понемногу, без эффектных порывов, однако ветер дул всю ночь напролет. Поначалу Гектор, дремавший на своем помосте, почувствовал лишь, как ветер теребит и приподнимает ткань его защитного полога. Но не прошло и часа, как складки ткани захлопали и вздулись, и юноше пришлось встать и снять балдахин, потому что было очевидно, что при таком ветре ни одно насекомое не удержится в воздухе. Какое-то время он наслаждался передышкой, прислушиваясь к шороху ветра в мангровых зарослях. Но вскоре ветер принялся дергать крышу хижины, и Гектор обнаружил, что заснуть не удается. Он лежал, погрузившись в мысли о Сюзанне и гадая, доведется ли ему снова ее увидеть после того, как Гатридж, загрузившись кампешевым деревом, привезет корабль обратно на Ямайку. Может, он получит хорошие деньги от продажи кампешевого дерева, потом вложит их в какое-нибудь выгодное предприятие, сколотив какой-никакой капиталец, и произведет такое впечатление на молодую девушку, что она примет его как официального поклонника. По общему мнению, разбогатеть на Карибах можно быстро.

В конце концов Гектор уснул глубоким сном, и незадолго до рассвета его разбудило какое-то громыхание. Ветер посвежел настолько, что яростные порывы сотрясали самый каркас убежища. Невыспавшийся, Гектор понял, что снова уснуть не удастся. Он свесил ноги с края помоста и встал. К своему потрясению, юноша обнаружил, что оказался в воде — той было дюймов на шесть.

Быстро светлело, и он увидел, что весь лагерь затоплен водой. Местами глубина доходила по меньшей мере до фута. Прилив, словно широкая река, устремился в глубь материка. Гектор опустил палец в воду, облизал его. На вкус вода была соленой. Море нахлынуло на сушу.

Шлепая по воде, юноша пошел к хижине, где ночевал Изреель. Тот уже связывал в узел свои пожитки, уложив отдельно ружья и порох, топор, флягу с водой, съестные припасы, не забыл и моток веревки.

— Вот, возьми, может, потом пригодится, — сказал гигант Гектору, протягивая юноше вторую флягу, короткую саблю и ружье.

— Что случилось? — спросил Гектор. Ему пришлось повысить голос, чтобы перекричать шум ветра, который теперь превратился в непрекращающийся рев.

— Это «северянин», — прокричал Изреель. — Декабрь и январь — вот его время, и похоже, нынешний из сильных.

Гигант огляделся, проверяя, все ли необходимое взял, а потом повел Гектора в сторону низкого пологого бугра. Пока они шлепали по воде, юноша подметил, что уровень воды постоянно поднимается. Теперь она достигала половины высоты опор, на которых стоял помост, где он ночевал.

— Как высоко поднимается вода в наводнение? — крикнул Гектор.

— Трудно сказать. Зависит от того, как долго дует ветер.