Пиратская копия

– Интересно. Но вы же расскажете. Иначе зачем было всё это затевать? На оголтелую натуралку, которая набросится на меня, как только мы переступим порог моего дома, вы, извините, не похожи.

– Почему? – хмуро осведомилась Тринни.

Не то, чтобы ей очень хотелось набрасываться, но все-таки…

Ричард усмехнулся:

– Вы с таким ужасом смотрели на танцующие пары… Правда, это нужно было видеть!

Сам по себе настолько умный или от персонажа нахватался? Тринни было обидно, что ее легко раскусили. Хотя, с другой стороны, так даже лучше. Он с ней поговорит без всяких извращений, на которые она опрометчиво напросилась.

Дом Ричарда был не похож на тот старинный особняк из пиратского чипа, в каком, как казалось Тринни, должны жить знаменитости. Самый обычный район, конечно, из престижных, но не запредельно. И самый обычный дом на несколько комнат. Гонораров звезды сериала должно было хватить на что-то лучшее.

– А где охрана? – не удержалась Тринни, выходя из машины и с любопытством оглядываясь по сторонам.

Ни накачанных мордоворотов, ни забора. Странно, что нет толпы фанаток и вездесущих репортеров при такой открытости.

– Зачем? – отозвался Ричард. Дождался, пока такси мигнет фарами, сворачивая с подъездной дорожки, и нажал какую-то кнопку на брелоке. – По периметру участка установлена последняя версия сигнализации. Как только кто-то рискнет шагнуть на территорию, его тут же арестует полиция за…

– За нарушение «прайвиси», – подхватила Тринни.

Вот тебе и видимая открытость. Хорошо, что Лейн отговорил ее вламываться в дом. Вряд ли ему та самая продвинутая сигнализация по зубам. Скрутили бы на подлете.

Как только они зашли внутрь, Ричард проводил ее на кухню. Кухня как кухня… Никакой особенной звездной роскоши. Тринни поняла, что ей тут нравится. И этот некиношный Ричард ей нравится.

Осмотра достопримечательностей холодильника  не было. Гостеприимный хозяин просто достал что-то из полуфабрикатов и бросил в разогрев-печь.

– Вы голодны, – он не спрашивал, он утверждал.

Тринни кивнула. Спорить было глупо и невыгодно.

Печь загудела в полной тишине. Задавать вопросы Ричард не собирался. Ждал, пока она выложит все сама. Что ж, самое время начать.

– Почему вы не соглашаетесь сделать свою копию? Вы знаете нечто такое, чего не знают остальные? То есть… почему делать копии плохо?

В глазах Чижова мелькнуло разочарование.

– Да почему же плохо? – он пожал плечами. – Хорошо. Если кому-то нравится, что с его телом благодарная публика будет творить, что только придет ей в голову…

Горячо! Возможно, она права, и с виртами что-то не так.

– То есть вы думаете, что это можно почувствовать? Что вирты… живые?

– Живые? – Изумленный взгляд сквозь прорези маски. – Это я живой! И мне противно каждую минуту своей жизни думать, что прямо сейчас со мной совокупляется тысяча-другая женщин.

«Почему только женщин?» – мелькнуло в голове. Но озвучивать Тринни не стала. Она сразу поверила, что о виртах ее кумир не знает ничего особенного. Так что ее хлопоты – беседы с Лейном, поездка на бал, деньги, потраченные на лимузин, – всё было зря. Но раз уж она здесь, то хотя бы попытаться понять, почему он упрямо не хочет создавать копию, она должна.

Надо же знать, за что она наказана.

– Да какая вам разница! Там же не вы, а программы с вашей внешностью!

– Не только внешностью. Они копируют мимику, жесты, манеру поведения, даже фразы…

Внезапно Ричард остановился и внимательно посмотрел на Тринни.

– Так вы из тех, кто страдает от невозможности получить мою копию? – насмешливо протянул он. – Неужели всерьез решили меня уговорить? Посчитали, что до вас плохо уговаривали?

Разговор принимал совсем не тот оборот, который ей хотелось бы. И она выглядела в этой ситуации совсем не так, как ей хотелось.  И, конечно, она здесь совсем не для того, чтобы его уговаривать. Но не скажешь же: я заказала вашу пиратскую копию, и вы там плохо себя чувствовали!

Тринни так долго молчала, что он, похоже, принял ее молчание за согласие. Вот теперь он окончательно и бесповоротно разочарован. Ну уж нет!

– Я не собираюсь уговаривать. Я просто хочу понять, почему… – буркнула она.

– Все так привыкли, что любая их сексуальная прихоть должна быть тут же удовлетворена… Возможно, мне просто хотелось дать этому миру щелчок по носу. В некоторых случаях получить желаемое невозможно, или, по крайней мере, не так уж просто…

Тринни слушала его и внутренне закипала. Каждое слово из того, что он говорил, вызывало протест и злость. Эгоист! Для того чтобы сделать счастливыми кучу народа, ему достаточно пошевелить пальцем. А он не делает этого не из лени, не из гордости, а из-за какого-то нелепого принципа.

Дать миру щелчок по носу? Да не миру, а ей, Тринни!

Он остановился напротив нее и спросил:

– Вот, к примеру, вы. На что вы готовы пойти ради любви?

Она вспомнила парковку неподалеку от старинного дома. И пустырь, где шантажировала старого друга.

– На многое. Было бы ради чего.

Печка звякнула. Есть Тринни уже не хотелось. Хотелось уйти отсюда и как можно скорее. Ричард заметил перемену.