Пираты, или Тайна Бермудского острова

– Откровенно сказать, нисколько! – горячо воскликнул молодой человек, приподняв шляпу и вскинув кверху красивые, почти девичьи, брови. – Я только не могу понять: как такое стало возможным и как все это прикажете понимать?

– Ты имеешь в виду то обстоятельство, – усмехнулся Колипо, ни на секунду не прекращая освободительное занятие, – что я постоянно твердил тебе, что следует всегда поступать по совести и жить по закону?

Ответить Рид не успел, так как в этот момент раздался едва различимый щелчок, подтверждающий, что Джек успешно завершил взятую на себя задачу, а следом за ним призывающий о помощи крик, раздавшийся с верхней палубы и явно принадлежавший молодой и еще очень юной особе.

– Поспешим? – вопросительно уставился Джек на своего воспитанника, очевидно ища у него поддержки.

– Поспешим! – вторя ему, но только уже в утвердительном ключе ответствовал юноша, решительно распахивая решетчатую створку и устремляясь наружу.

Они успели как раз к тому моменту, когда старшина испускал свой дух, а сопротивление красавицы было полностью сломлено – она в конечном итоге была прижата четырьмя морскими разбойниками за руки и за ноги к полу, а квартирмейстер готовился осуществить свое до последней гнусности отвратительное и «грязное» дело.

– Делай, как я! – стараясь заглушить ревы ветра, прокричал пожилой мужчина, уверенной походкой приблизившись к крайним бандитам и в одно мгновение выхватив у них из-за поясов пистолеты.

Молодой человек в точности исполнил рекомендацию, но только подбежав к более отдаленным противникам, удерживающим у девушки конечности слева. Никто из пиратов так ничего и не успел осмыслить, как выстрел, произведенный в ухо, выбил дух из их предводителя, заставив того своим неприятным и грузным телом непредумышленно навалиться на молодую путану, также ничего пока еще не понявшую и в своем отчаянии тут же вцепившуюся в отвратительное лицо остервенелого врага своими белоснежными и, как оказалось, крайне остренькими зубами.

– Корабль наш, джентльмены! – приняв горделивую осанку, провозгласил седовласый мужчина и следующим окриком развеял вдруг способные возникнуть сомнения, назвав свое пиратское прозвище, отлично известное среди подобного общества. – Я, Джек Мортишен, – на русском наречии выглядит, как Умертвитель, – новый капитан этого судна, предлагаю вам, «грязным» подонкам, поступить под мое командование – в противном случае? – в противном случае несогласных ждет аналогичная участь! – тут он указал вторым, еще неразряженным, пистолетом на уже поверженного им в ходе первоначальной стычки отвратительного пирата.

Очевидно, произнесенное имя, потом жуткий облик недавнего пленника, представшего искателям приключений теперь в совсем ином свете, и, наверное, – что, конечно, еще важнее! – вид бездыханного тела их предводителя произвели должное впечатление, и они, поднимаясь и выстраиваясь в одну линию с понурыми головами, любезно согласились с озвученным им предложением, покорно ожидая дальнейших распоряжений.

– Тогда свистать всех наверх: мы отправляемся в плавание! – победоносно главенствовал самопровозгласивший себя капитан, размахивая перед собою огнестрельным оружием. – Отдать концы! Отставших, – разумеется, он имел в виду тех, кто захватывал сейчас «Независимость – 2», – дожидаться не будем.

В то же самое время, когда новоиспеченный главарь произносил свой торжественный монолог, его воспитанник энергичным, по большей части пренебрежительным, движением сбрасывал с полураздетой красавицы мертвое тело бывшего квартирмейстера и помогал ей подняться; она, откусив с омерзительной щеки солидный кусок человеческой плоти, выплюнула его на своего хозяина и, оставаясь с окровавленным ртом, приобрела в этот момент вид древней фурии, отчаянной и кровожадной, не знающей чувства жалости.

– Не гоже в таком одеянии показываться пиратам, – сказал юноша, скидывая с себя камзол и передавая его девушке, чтобы она прикрыла им оголенные части своего роскошного тела, – непременно нужно будет Вам, – продолжал он выдавать свое отменное воспитание, – подыскать что-нибудь подходящее обстановке.

– У, «мерзость»! – в свою очередь выражала негодование Лера, поочередно поднимая с палубы и осматривая порванные куртку, блузку и лифчик, а чтобы получше донести свои чувства, пнула восхитительной ножкой по омерзительной, враз опостылевшей роже пирата, только что, прямо на ее глазах, умерщвленного таким неожиданным образом.

Она была перевозбуждена и еще не до конца отдавала себе отчет, что же с ней приключилось, и единственное, что ей было сейчас просто необходимо – так это выплеснуть куда-нибудь свои накопившиеся эмоции; верная своей женской натуре, она буквально впала в истерику и принялась методично, следуя друг за другом, наносить удары ногами по ненавистному телу морского разбойника, не забывая смачивать его противную рожу обильно выделяющейся слюной, плевками передаваемой на лицо и одежду.

– Хватит! Хватит! – вежливо, но настойчиво Джо пытался оттащить красавицу от уже остывающего покойника. – Он уже умер.