Пираты Венеры

До каких-то пор во мне еще жила надежда на то, что Камлот, узнав о моем пленении, высадит с «Софала» кого-нибудь, лучше бы Зога, и попытается выручить меня. Но я уже давно распростился с этой надеждой, так как осознавал — первое, что должен будет сделать Камлот как подданный Вепайи, это вернуть королевскую дочку ее народу. Никакие меркантильные или идейные соображения не позволят ему отложить выполнение священного долга перед дурой-отчизной, как я ее понимал. Ну выйду, и куда?

Знаете, почему решил, что выйду?

Слишком много было тут змей. Значительно больше, чем блюд, которые требовалось апробировать.

Размышляя обо всем этом, я продолжал следить за змеями, будут ли они вообще кушать человеческую еду? Станут ли кокетничать, ломаться? Не придется ли мне ловить каждую, надевать на нее слюнявчик и питание ложкой заталкивать? Но ведь должен же был я как-то проверить качество пищи! Не на себе же…

Вдруг до меня донесся еле слышный женский крик.

Странно… Я даже обмер от удивления. Дуаре?

Боже мой, мне даже голос ее везде слышался! Такой наворот пошел. Систематический бред. Но я слышал реально! То есть, получалось, реально бредил!

Надо избавиться от желаний, диктуемых моей человеческой слабостью. Три ложки сиропа из солодки и горячая ванна для ног дома всегда помогали. Да где я возьму здесь солодку, чтоб успокоиться и снять этот припадок любовного наваждения? Я не промах, но и я не знал, какие еще ужасы творятся в этом чудовищном городе товарища Тора. Какие? Вопрос этот был чисто риторическим. В тот момент я не мог получить ответа на него или хоть что-то изменить. Озабоченный своими змеями, я вскоре позабыл об этом крике. Видимо, здорово мне дали в ухо все-таки.

Ну ладно, вернемся к столу.

Вот к самому столу и подполз чудесный экземпляр, здра-а-авствуйте, мэм. Эсклюзив, можно сказать, и в толщине поясничной части, и в расстоянии между концами — ярдов шесть длиной. Она подняла один свой конец вровень со столом, как учительница строгая: ну, где дневник, Карсон Нейпир? Завтра приведешь родителей! А другой конец принялся, как стрела метронома, из стороны в сторону биться. Ой-ой-ой.

Так со страху можно и родимчик схлопотать, вот что скажу. Вперилась, бордовая харя, в меня, уставилась не мигая своими ледяными глазенками… Мне казалось, что там кто-то оставил открытый букварь, по которому было можно легко прочитать обо всем, что творилось у нее, дурищи, в голове. То есть должна она была работать по Карсону Нейпиру, но организм между тем больше, видимо, привлекали виды и запахи пищи. Приходилось здорово сосредоточиваться и хвостом трясти, чтобы избавиться от желаний, диктуемых ее змеиною слабостью.

Пресмыкающееся, точно его кто научил, положило верхний конец между тарелок и, извиваясь всем телом, предприняло интересную попытку ввинтиться. Застыло на нижнем конце — и взяло высоту с толчка. Альпинистка хренова. Ведь и влезет, и еще со мной рядом уляжется на столе. Чтоб пострадать, так сказать, сообща. О несправедливости в жизни поплакать.

Вскоре и правда она уже скользила по столу передней своей половиной, а задняя, как рулон полотна, от которого режут и режут, все еще оставалась внизу. Хорошо ползла, равнодушно, покойно. Глухая к моим человеческим слабостям, как тетерев на пороге семейного счастья. Все б ничего, кабы просто скользила. Куда-то там. За миражи. За оптику. Только она, вот ведь что меня стало беспокоить, перла как раз на меня! И с каждой секундою подгребала все ближе!

Я быстро окинул взглядом комнату, пытаясь найти пути к отступлению. Передо мной были все те же семь дверей, теперь уже неподвижных — пол перестал вращаться сразу, как только включился свет. Внешне их было не отличить, но лишь за одной из них меня ожидала свобода, за остальными таилась смерть. Теперь везде кишели змеи. В одних местах они образовывали сплошную массу, другие участки пола оставались относительно пустыми, и по ним еще можно было проскочить, перепрыгнув через парочку тварей. Но каков я скакатель? Каков, если даже встречи с одной ядовитой змеей мне будет достаточно, чтобы уже насовсем прекратить мечтать о Дуаре?

Между тем мэм была уже рядом со мной.

И уже только меньшая часть ее тела оставалась на полу. У меня была пара секунд. Я пытался представить, как именно она собирается разделаться со мной. Воткнет ли свои ядовитые клычья, задушит ли кольцами мощного тела, а может, попробует проглотить? В детстве я не раз наблюдал, как змеи глотают лягушек и птиц. В любом случае конец будет страшен. Нет! Надо кормить стерву. Первое блюдо, предложенное ей, было сбито ударом бокового рога. Жрать не стала. Ломается еще. Какая-то дичь в лепестках оказалась уже на полу. Я схватил блюдо под номером два. Тетенька выбила и это. Ну не желала мэм поправлять здоровье с тарелки. На меня была натренирована.

План мой рушился. Мне не удастся на змеях проверить качество блюд. А подъедать рассыпанное с пола, в которое уже тыкался мордой кое-кто из этих ползучих страшилищ, мне не позволяло воспитание.

Бетеля бы мне, бетеля!.. К папе хочу на могилу, в Индию!