Писатель на дорогах Исхода. Откуда и куда? Беседы в пути

ЛА Во-первых, перефразирую известное высказывание классика: слухи о смерти бумажной книги сильно преувеличены. Спрос на электронные книги растет, но бумажные читают и продолжают читать, особенно эмигранты и люди преклонного возраста. Да и школьникам учителя дают задания с непременным требованием читать книги, а не выдавать выуженную из интернета информацию. Не скажу за весь Нью-Йорк, но определенные обобщения сделать смогу. На первом месте по популярности все же романы, а уж за ними следует документальная литература, особенно биографии и мемуары. Где-то в хвосте плетется поэзия, совершенно не востребованы комиксы для взрослых. Переводы зарубежной литературы пользуются большим спросом, особенно англоязычных авторов. Американцы и англичане – мастера жанра. Захватывающие детективы и триллеры, душевные любовные истории быстро протоптали тропинки к нашим читателям. Литература, требующая усилий, включая классику, обходится с почтением и откладывается до лучших времен. Что ж, в этом смысле наш читатель не оригинален и подчинен тем же законам «читательской природы», как и все.

ЕЦ Не раз с волнением открывал вашу книгу «Самоубийство: до и после». Помню ее историю: книга родилась после того, как совсем молодым ушел из жизни ваш брат. И вам захотелось не только сохранить память о нем, но и уберечь от опрометчивого шага другие жизни и судьбы. Книга вышла в США и России. Она нетривиально построена: письма вашего брата естественно соседствуют с воспоминаниями о нем родных, с вашими стихами; есть и осмысление научных трудов о суициде. А я думал: может быть, проблема самоубийства особенно актуальна в эмиграции?

ЛА Я бы так не сказала. Проблемы депрессии, как и других психических заболеваний и связанного с ними суицида, это общечеловеческие проблемы. Самоубийство не знает социальных, экономических, культурных барьеров и может случиться в любой среде. Просто есть страны, где проблема замалчивается, а в Америке общество намного более открыто: здесь о самоубийстве говорят как о большой беде. Этой теме посвящены конференции, специально организованные марши; пишут книги, в том числе и для широкой публики, выпускают диски, создаются организации или неформальные объединения, ставящие целью предостеречь, сохранить жизнь. После смерти моего любимого брата я считаю долгом помогать, чем могу, другим. Книга, выступление на психологической конференции в Москве, куда поехала пять лет назад, сбор средств в помощь организации American Foundation for Suicide Prevention (Американское общество по предотвращению суицида), визиты к тем, кто пережил смерть близких от самоубийства, встречи в стенах библиотеки раз в месяц с теми, кто горюет, – вот чем я занимаюсь… Нет статистики, что суицид более распространен среди эмигрантов, но зато явно одно: по сравнению с американцами наши соплеменники, как и выходцы из других стран, менее склонны просить о поддержке в случае психологических проблем. А невежество безгранично. Психические заболевания, включая депрессию, стигматизируются, представляются несмываемым позором, неким клеймом на семье, на родне. Депрессия часто кажется… распущенностью. Многие считают: сам человек может справиться, перебороть себя, а если он этого не сделал до сих пор, значит, просто ленится, ему не хватает силы воли. Характерно отношение к угрозам покончить с собой: «А, это он просто хочет привлечь внимание. Это – не всерьез». Почти никто, даже наиболее образованные люди, не знакомы с признаками суицида, не знают, что надо делать и как себя вести в случае угрозы. В русской культуре принято с горя либо напиться, либо рыдать у друга на плече, либо молча, стиснув зубы, страдать. Мне ближе иной подход. Почему начала писать книгу? И чтоб полегчало на душе (своебразная психотерапия), и чтобы поделиться знаниями, что приобрела, с теми, у кого нет доступа к англоязычным источникам. Переплавила себя в слова, стихи, исповедь.

ЕЦ Знаю вашу завидную стойкость (непримиримость?) в утверждении своей точки зрения на социальные, культурные и сугубо литературные проблемы. Однако вы не раз писали о том, как Америка заставляет эмигранта подвергнуть сомнению очевидные вчера представления. Случалось ли это с вами самой?