Писатель на дорогах Исхода. Откуда и куда? Беседы в пути

ЛБ Как это ни парадоксально, но дореволюционная русско-еврейская литература более популярна в США, нежели в современной России. Напомню в этой связи капитальную антологию Максима Шрайера (2007) или работу Сары Бэйлин о русско-еврейских писательницах (2000). В моей книге «Силуэты» я рассказал о десяти таких литераторах. Из них современному российскому читателю известны лишь немногие и подчас вовсе не еврейской составляющей их творчества. Это относится прежде всего к Семёну Надсону. На рубеже XIX–XX веков его произведения издавались сотнями тысяч экземпляров, да и после революции, равно как и в постсоветской России стихи его перепечатывались десятки раз, в том числе и в сборниках русских поэтов. Но его единственное обращённое к соплеменникам щемящее стихотворение «Я рос тебе чужим, отверженный народ…» едва ли привлекало общее внимание. И переводчик Пётр Вейнберг, открывший россиянам целый пласт зарубежной еврейской литературы, знаменит отнюдь не этим, а своими сатирическими стихами и переводами Гейне, Байрона и Шекспира. Что до национального еврейского поэта Семена Фруга, то интерес к нему проснулся только в последние годы, когда вышли в свет 7 его книг стихов, очерков, фельетонов, а в 2016 году, к 100-летию со дня его рождения, на 2-м Одесском кладбище ему был открыт мраморный памятник. Если говорить о нашем времени, то совсем недавно обрела известность самая, пожалуй, крупная дореволюционная еврейская писательница Рашель Хин. После Октября её произведения практически не переиздавались, а в 2017 году вышел сборник избранных текстов Рашель Хин «Не ко двору», и я горд тем, что принял участие в издании этого сборника – был одним из составителей, автором вступительной статьи и комментариев. Будем надеяться, что и другие еврейские литераторы найдут дорогу к широкому читателю. Они достойны того.

ЕЦ «Евреи в царской России – сыны или пасынки?». Это название еще одной вашей книги. И одновременно – вопрос, обращенный к читателю. Конечно, вопрос риторический. Черта оседлости, погромы, насильственное крещение мальчиков-кантонистов, многочисленные запреты, процентная норма при поступлении в учебные заведения… Какие уж тут сыны! Кстати, вы могли бы обойтись и без прилагательного в словосочетании «царская Россия». Советский антисемитизм был ничуть не лучше. Евреи из создателей социалистического государства превратились в его заложников. Сейчас государственного антисемитизма нет, но вот читаю интервью иностранного журналиста с одним из чиновников в российской глубинке. «Как у вас с евреями?» – «С евреями все в порядке. Нам объяснили из Москвы, что евреев надо любить». Комментировать тут нечего. История российского еврейства очевидно близка к завершению. Это не перечеркивает значение ваших работ, но окрашивает их в заведомо прощальные тона.

ЛБ Но сам я не прощаюсь с темой еврейства. На моём столе – материалы к новой работе, которую я бы определил так: «Цари и евреи». Это попытка проследить историю еврейства в России через отношение к нему властей предержащих. «Советские цари» в моё исследование не входят, хотя, может, и обращусь к ним в недалёком будущем. Евреям, как известно, с первых же шагов их появления в России сопутствовал антисемитизм. Однако несмотря на все препоны и ограничения, еврейство не просто выживало, но стремилось внести свой вклад в становление государственности, культуры и быта. Не растворяясь, зачастую не ассимилируясь, но успешно адаптируясь к среде своего обитания. Взгляд из Америки на прошлое и настоящее России заставляет по-новому осмысливать многое – в том числе и историю еврейства. Пасынки превращаются в сыновей Израиля, Европы и США. И это, как не раз уже было сказано, вызывает сожаление у подлинных патриотов России. Им не хватает еврейской талантливости, особой остроты мышления. Если же говорить об интересе к моим героям и моим текстам, то, может быть, он со временем проявится у эмигрантов в Израиле, США, Европе – у тех, кто по-прежнему мучительно размышляет о своих российско-еврейских корнях.

Февраль-март 2019