Писатели США о литературе. Том 2

О.: Просто думаю о ней. Хотя нередко меня обвиняют в том, что я ничего не продумываю до конца, я тем не менее обдумываю пьесу. Это верно, что я не начинаю с готовой идеи пьесы—иными словами, с тезиса, вокруг которого надо строить пьесу, но я знаю очень много о характерах персонажей. Я знаю очень много об их среде. И кое-что мне известно о том, ч!о должно в пьесе произойти. Но лишь тогда, когда я сажусь писать, я слышу точно, что хотят сказать персонажи, как они будут развиваться от одного эпизода к другому. То есть как они будут вести себя в определенной ситуации, чтобы получился задуманный исход... Если бы я представлял себе все это иначе, я бы не смог наделить свои персонажи свободой выражения, благодаря чему образы становятся- объемными. Вообще говоря, я пишу скорее трактат, чем пьесу. Обычно я сажусь за пишущую машинку после обдумывания и довольно быстро набрасываю первый вариант. Прочитываю его. Делаю пометки карандашом там, скажем, где мне кажется, в репликах, нарушен ритм. Потом все перепечатываю. И в процессе перепечатки могут возникнуть еще одна-две реплики. Могут еще появиться одно-два новых события, но не больше. Как правило, я первым долгом стремлюсь завершить то, с чего потом начнутся первые репетиции; но в основном отбор и решения вызревают до того, как я сажусь за пишущую машинку.

В.: Не смогли бы вы объяснить: как вы обдумываете пьесу? Возникают ли в вашем воображении целые сцены или же этот процесс настолько глубоко таится в сфере подсознательного, что вы и садаи вряд ли понимаете, как это получается?