Писец. История одного туриста

На этот раз Крикс, перед тем, как нанёс свой последний удар по голове лежащего на песке бедняги, поднял обе руки и издал душераздирающий вопль. И после этого опустил-таки свою волшебную палочку.

Крикс заметил, что другие пары не торопятся заканчивать бой и принялся носиться по манежу и дарить гладиаторам удары палкой направо и налево, чтобы подзадорить бойцов.

– Шевелись! Шевелись, скотина! Бей! Ну, убей его! – орал он на весь театр.

Это понравилось зрителям, и они зааплодировали.

По очкам победила команда красных и счастливые зрители, которые ставили на красный цвет, получили выигранные деньги.

После окончания третьего тура был объявлен большой перерыв и народ отправился справлять нужду в специальные дыры в стенах и заправляться живительным цересом.

Публика выглядела весёлой – с пеной у своего рта она обсуждала наиболее яркие поединки, и пару-тройку раз охранникам пришлось разнимать дерущихся женщин, которые таскали друг друга за волосы на потеху своим мужчинам. В общем, было видно, что люди не жалели о потраченных на билеты деньгах.

Крикс пришёл отдохнуть в нашу ложу.

– Крикс! Зачем ты это делаешь? – спросил его Спартакус.

Крикс выпил вина и полил себе на голову воды из ведра. Корнелия смотрела на него как на героя, а я пил вино. Меня разрывали на части противоречивые чувства, но я предпочитал молчать.

– Спартакус! Ты это видел? Народ счастлив! Мы же этого хотели! Или я ошибаюсь?

– Конечно! Но ты рискуешь собой! Я не хочу, чтобы тебя заколол какой-нибудь мудень!

Я тогда подумал, что Спартакус может и лукавить, как и любой другой человек. Порой, лукавят даже великие полководцы и народные герои, скажу я вам.

Но Корнелия встала на защиту темнокожего бойца.

– Спартакус, кто его заколет? Ты посмотри с какой лёгкостью он пробивает им головы!

– Это потому, что их три дня не кормили! Думали, что пойдёт на пользу – злее будут. А Крикс-то жрал в три горла!

– Это не так важно! Никто об этом не знает. Важно, что народу нравится! Вот – главный критерий для нас! Твой народ счастлив! – сказала Корнелия.

– Мой народ?

Спартакус опечалился и выпил вина.

– Ну… Спартакус, если хочешь, я больше не выйду на эту долбаную арену. Стоит ли так расстраиваться из-за пустяка, друг мой?

Полководец молчал.

– А мы спросим Марцеллуса! – сказала Корнелия. – Пусть он разрешит наш спор! Марцеллус, что думаешь? Продолжить ли Криксу проламывать гладиаторские головы на радость народу и нам, или пускай он сядет в этой долбаной ложе вместе с нами и накачается дешёвым цересом, чтобы завтра мучить всех своей головной болью и дерьмовым настроением?

Как вы думаете, что я ответил?

– Шоу должно продолжаться, – сказал я.

Я считал, что мы должны пользоваться любой возможностью для роста нашей популярности у доброго населения. А тем более я был против раскола в нашем либертарианском лагере.

– Спартакус, не нужно останавливаться на половине пути! Народ близок к экстазу – не будем ему мешать – он нам этого не простит! – сказал я.

– Хорошо сказал, Марцеллус! – похвалила меня Корнелия.

Полагаю, ей понравились мои слова про экстаз, потому что она сама была близкой к этому состоянию, когда смотрела на темнокожего атлета с фигурой Апполона, который крушит противников с невероятной лёгкостью и уверенностью в себе.

– Хорошо. Делайте, что хотите, – сказал Спартакус. – Если нужно для дела.

– Ну вот и чудненько, – сказала Корнелия. – Эй, сигнальте четвёртый тур!

07

Четвёртый тур прошёл в быстром темпе – гладиаторы отдохнули и убивали с высокой скоростью. Но Крикс в этот раз не спешил. Вероятно, его задели слова Спартакуса о трёх криксовских горлах.

Даже когда его соперник уже валялся в кровавой луже, но был ещё в сознании, он не торопился покончить с ним.

– А ведь я могу оставить ему жизнь! – кричал он трибунам.

Толпа ревела, и гулкий шум, который она воспроизводила вместе с резким гамом, слышали даже в самом Риме, полагаю.

Женщины бились в истерике, мочились под себя и падали в обмороки, а мужчины орали как американские бизоны в период спаривания и до крови сжимали свои кулачки.

Но Крикс выглядел довольным.

– Убить или сохранить? – кричал он. – Я не слышу! Убить или сохранить? Громче! Я не слышу!

Народ жаждал крови, о чём, собственно, и вопил с истерикой со своих трибун.

– Хорошо! Воля народа – закон! – крикнул Крикс и добил-таки своего противника.

По мере того, как дело шло к финалу наших игр, росли и ставки.

Ставили уже стада баранов и целые поместья. Участники выступали уже не командами, а в индивидуальном порядке.

Конечно же, Крикс дошёл до финала, но дубина его не выдержала такой интенсивности использования и разлетелась в мелкие щепки, когда встретилась с головой последнего противника.

Криксу вынесли новую палку, но он решил ещё раз, как он выражался, добавить специй в наше представление, и выбрал на финальную встречу всего-навсего небольшой нож. Я думал, что в тот день его таки обожествят и запишут в заслуженные олимпийцы на вечные времена.